Я листаю его биографию,
Я читаю поэта стихи,
И разглядываю фотографии,
Чтоб найти хоть
намёк на грехи.
Вёл себя не совсем
адекватно,
И на мой, не карающий,
взгляд,
Рано понял,и это
понятно,
Ему чужд был
советский уклад.
Мандельштам был в своём
родном веке
С тягой к музыке,
таинству слов,
Для партийцев он был
как калека
С непонятным набором
стихов.
И легло на него
подозренье,
Что не может он
быть на плаву,
Если вдруг написал
сочиненье,
Где открыто порочил
главу.
Впрочем с властью
бессмысленны драки,
Очень просто самим
погореть,
Так до рвенья тупые
служаки
Обрекли Мандельштама
на смерть.