Когда закинет сеть свою закат
За горизонт притихший побережья,
Где рыбами созвездия молчат,
Как будто никогда и не забрезжат,
А млечный омут высочайше глух
К бушующему в памяти прибою,
И сейнера маяк вдали потух,
А может быть, стал первою звездою,
Я в этот час - сирены и Орфей,
И месяц, восходящий надо мною.
От чешуи как жар горящих фей
Амбре морским лицо своё умою.
И на блесну рыбацкого костра,
Когда в крови ослабит шелест море,
Готов клевать до самого утра,
Не соблазняясь смыслом в разговоре.
Когда в ведре ядрёная уха,
Сто грамм из повидавшей виды кружки
Так нежно обжигают потроха,
Что даже если засвербит о снятой стружке,
Иль померещится, как снятого с крючка,
Тебя хватают намертво за жабры,
Полынь замрёт, подхватит трель сверчка,
И подпоёт в ухе душистый листик лавра.
И подмигнёт в золе последний уголёк,
Проклюнется запазухою птица.
Потреплет по щеке меня дымок,
Не в силах над землей остановиться.
И в час, когда заря уже остра,
Но звёзд щетине лун косички снятся,
Всё вижу сон, как языки костра
Пытаются до неба докричаться.