Это утро изменит здесь многое,
И печали не вспомню порыв,
Так тянулось то серое, долгое,
Что я видел лишь грусти дары.
Но однажды сменились течения,
Словно ринулись, только не вспять,
И души я не помню волнения,
Что пытались под утро распять.
Улыбнулось, но так неприветливо,
Этих слёз постекало в ручьи,
И себя загоняли не в петли вы,
Просто были однажды ничьи.
И осталось последнее кружево,
Нисходящих незримых минут,
Не успею домой я ни к ужину,
Ни к обеду, ни даже к утру.
То великое светлое зарево
Ослепило меня чистотой,
И пусть был я всё больше неправильным
Рядом с ней, чем покладистым с той.