инет
интона;ция
Женский род
1.
Повышение и понижение тона голоса при произношении.
"Интонация речи"
2.
Манера произношения, отражающая какие-н. чувства говорящего, тон.
"Властная интонация"
инет
Журнал критики и литературоведения
Вопросы литературы
№4, 1961/Литературная учеба
ТАКЖЕ В НОМЕРЕ
Беседа с начинающими писателями / П. Нилин
Бехер – поэт, мыслитель, боец / Е. Елагина, Б. Чистова, В. Стеженский
Пометы Горького на докладе о драматургии / В. Кирпотин
Поэтическая интонация
Огнев Владимир Федоровичвсе статьи
© 1961, Огнев В.Ф.
ТЕКСТ ЦИТИРОВАТЬ
Фрагменты из книги «Мастерство поэта».
РОЛЬ ИНТОНАЦИИ
Не надо обладать особым слухом, чтобы различить, что слова в стихе читаются (произносятся) по-разному. То, что мы называем поэтической интонацией, есть свойственное и вообще всякой человеческой речи выделение одних слов на фоне других для привлечения к ним особого внимания. Достигается это ударениями, повышением тона речи или, напротив, его понижением, изменением темпа (убыстрение, замедление), что в свою очередь вызывает разное размещение пауз, особую окраску звуков (тембр).
Если ударение, паузы, темп как-то еще можно «изобразить» в самом тексте, то мелодика, а особенно тембр едва ли подвластны письменной речи.
А между тем роль интонации в поэзии чрезвычайно велика. Вот стихотворение А. Твардовского «Признание». «Я не пишу давно ни строчки про малый срок весны любой», «про дым, и пух цветенья краткий», «про беглый век земных красот», «про цвет рябиновый заката»,
edu.softline.com
О Максиме Алпатове, который умеет переводить с птичье-филологического - Вопросы литературы
22.01.2021
Рекомендательный виджет РСЯ
Про то, что мир мне все больней,
Прекрасный и невиноватый
В утрате собственной моей;
Что доля мне теперь иная,
Иной, чем в юности, удел, –
Не говорю, не сочиняю.
Должно быть – что ж? – Помолодел!
Недаром чьими-то устами
Уж было сказано давно
О том, что молодость с годами
Приходит. То-то и оно.
Обратите внимание на роль переноса в предпоследней строке. Слово «приходит» ставится веско, выделяется. А тем не менее хочется перечитать: не опечатка ли? Ведь, очевидно, молодость проходит, наступает возраст, когда человек как бы смиряется с тем, что реку времени не перегородишь? Но нет! В том-то и суть поэтической логики, которая не всегда совпадает с логикой «утилитарной», что вывод здесь иной, глубинный: та молодость, которая приходит с годами, то чувство полноты жизни, которое приходит на смену торопливой жадности к ней… есть зрелость. О зрелости души стихи эти. Но в стихотворении не было бы той непростой диалектики живого, непосредственного чувства: так-то оно так, зрелость-это неплохо. Но ведь и молодость-то не воротишь. Интонация вздоха1 («То-то и оно») великолепно передает этот тонкий оттенок: мол, увы, это не совсем так, молодость не приходит, а все-таки проходит.
Представьте, что не было бы интонации, оттеняющей обратный смысл слов, а мысль эта была бы высказана прямо, в лоб. Содержание стихотворения не то что проиграло бы, а попросту стало бы иным – пессимистическим холодом повеяло бы на читателя. А так благодаря тонкому мастерству поэта рождение нового качества – зрелости – сопровождает свойственная этой зрелости мужественная улыбка-светлая, умная, печальная. Но – и гордая…
Это подчеркивание, выделение слов, нужных для выражения мысли стиха, отличается от бытового, разговорного интонирования фразы. На первый взгляд это не заметно.
– Миша ты пойдешь в школу? (Или не пойдешь?)
– Миша, ты пойдешь в шкапу! (Не думай, что я разрешу пропустить занятия.)
– Миша, ты пойдешь в школу? (Может быть, я пойду?)
– Миша, ты пойдешь в школу? (Или в Кино?)
– Миша, ты пойдешь в школу!.. (А не в кино.)
и т. д.
Все это разные оттенки интонации, которые в обычной речи меняют смысл. В поэзии это, так сказать, только начало. Только элементарное смысловое обоснование интонации.
Ее значение в поэзии неизмеримо шире. В общей форме роль интонации в стихе сводится к тому, что она связывает воедино идею в образно-ритмическом развертывании темы. Акценты падают на содержательные моменты, олицетворяющие, символизирующие главную мысль.
Однако – именно в общей форме! Было бы грубейшей ошибкой полагать, что есть в стихе какие-то главные, «идейные», и не главные, «безыдейные», слова или элементы поэтической речи. Упаси бог, как говорится! Идея воплощается всей суммой художественных средств. Все средства участвуют в реализации идеи.
Основное, о чем еще не раз придется вспомнить, – форма стиха органична. Стих – единство многих сложных факторов. Здесь же речь идет о том, что намечается связь интонации с точным, удачно выбранным эпитетом, с верно вынесенным в рифму знаменательным словом, с естественным дыханием стиха, когда цезура (пауза внутри строки) приходится там, где она имеет и смысловое и ритмическое обоснование и т. п.
Иначе говоря, интонация стиха – один из многих элементов формы. Но главное, на что хотелось бы обратить внимание, – интонация тоже участвует в реализации идеи в образах и ритмах поэзии. Эта связь интонации с идейным смыслом видна, в частности, в том, что, не зная целого, нельзя верно прочитать часть. Интонацию строки, даже строфы угадываешь тогда, когда знаешь общую мысль произведения.
О принципах произнесения стихового слова речь будет идти особо. Здесь же хочется отметить: не случайно бывает, что чтец, весьма внимательно фразирующий частности и срывающий аплодисменты эффектными жестами, оказывается весьма далеким от верного донесения идеи в целом.
Утрирование частностей почти всегда говорит об искажении главного. Лессинг считал, что по одному лишь этому признаку – диспропорции частностей – можно судить о «неоригинальности» вещи2. Интонация должна вскрыть оригинальность замысла.
В поэзии, вследствие свойственной ей уплотненности речи3, динамизации ее и отсюда – повышенной роли слова вообще, отчетливо выступает многозначность его. (В научной литературе это называется «колеблющимися» признаками основного значения.) Интонация вскрывает и лексический слой.
Ты отошла, и я в пустыне
К песку горячему приник (курсив наш. – В. О.).
Так как «отойти» – значит и «умереть» (церковнославянский лексический ряд) и «уйти» (русский), то начало стихотворения- до тех пор, пока не установится ассоциация с церковнославянской лексической окраской, – неясно. А следовательно, интонация начала стиха не может быть построена в единственно верном ключе, по крайней мере до пятой-шестой строк:
Сын Человеческий не знает,
Где приклонить ему главу, –
это первый намек на то, что речь шла выше о смерти.
Итак, интонация – выделение слов в соответствии с данной Мыслью. Но объективно ли звучание стиха? Да, в идеале это так. Автором заложенное интонационное определение существует. Маяковский методом разбивки строк пытался закрепить, поддержать объективное звучание стиха. До него в поэзии это делалось иначе, не так активно и не в графическом выражении.
ИНТОНАЦИЯ И СИНТАКСИС
Б. Эйхенбаум в работе «Мелодика стиха» рассматривает мелодическое строение поэтического синтаксиса.
Интонация в стихе приобретает особый характер, отступая от обыкновенной смысловой, – говорит он. Это отражается и на синтаксисе. Синтаксическая инверсия в русской практической речи почти не ощущается, – так свободна у нас расстановка слов; в речи поэтической же благодаря, тому, что речь обусловлена рамками ритмических членений, расположение слов резко ощутимо. Нарушение привычного порядка слов, образно говоря, как бы увеличено в размерах, проступает отчетливее.
Я думаю, расхождение мелодии стиха и «мелодии» синтаксиса нестиховой речи объясняется тем, что нестиховая речь внеритмична, произвольна по темпу, произвольно слитна в произнесении, а речь стиховая как бы «растянута», размечена во времени. Стих – это речь размеренная, где внутреннее предчувствие логического ударения испытывает своеобразное упругое противодействие со стороны мелодии, построенной ритмом и интонацией напева (размер). Иными словами: вне стиха интонация речи подчинена только смыслу и чувству. В стихе же еще и мелодии.
Интонация стиха в самых «наиразговорных» сочинениях мелодична. Лишь люди, лишенные слуха, могут говорить о немузыкальности Маяковского. Именно стих Маяковского предельно музыкален, так как ритмически богат. Только музыкальность Маяковского иная. Ведь нервные, угловатые, прерывистые ритмы С. Прокофьева не менее музыкальны, чем уравновешенные «классические симфонии».
Маяковский сжал синтаксис, опустил языковые элементы связывающего, растолковывающего характера, повысил роль метафоры и метонимии, – все это было установкой на экономию языковых средств выражения. Но интонация от этого не стала бедной, однообразно «телеграфной». Большое обилие пауз, резкая акцентировка ударных слогов -речь, обращенная к большой аудитории и рассчитанная на большую силу легких, – существенно изменили характер интонации. Она стала волевой. Интонация русского стиха как бы подняла свой потолок. Но на этом более широком фоне ощутимее оказались и тихие звуки. После меди оркестра впечатляет соло флейты или пианиссимо скрипок. Усилилась интонация контраста.
Так новый поэтический синтаксис вызвал особую интонацию. Волевая и контрастная, она расширила и масштаб ритма. Чередование ударных слогов ямбов или хореев, дактилей или анапестов, более или менее упорядоченное в стихе классическом, заменилось у Маяковского сложным ритмическим рисунком.
О Маяковском так много говорилось как о риторе и так часто его поэзию противопоставляли напевности классической метрики, что на примере стиха Маяковского, казалось бы, наиболее удобно обосновать точку зрения на стих как на явление сугубо языковое, речевое.
Однако это неверно. «Распев», интонационный период, сохраняется и у Маяковского. Это ощутимо прежде всего на слух. Только «матрицей»»распева» является у Маяковского не размер, а ритмический период. Не метр, а ритмические пропорции ведут «распев» интонации. Может быть, поэтому поэт и говорил, что вначале рождается у него некий музыкальный гул, а слова рождаются из этого ритмического гула.
Когда стих стал отделяться от музыки, лишь меньшинство продолжало видеть его музыкальную природу, большинство же считало, что стих – явление риторики. Но стих – не то и не другое. Стих – явление музыкально-речевое.
И сама риторика в стихах оставалась на музыкальных основах (вплоть и включительно – Маяковский), а самая «музыкальнейшая» из поэзии – поэзия Жуковского – достигалась разве не усилиями риторического синтаксиса:
Чем опять душа полна?
Что опять в ней пробудилось?
Что с тобой к ней возвратилось,
Перелетная весна?
(«Весеннее чувство», 1816)
ИНТОНАЦИЯ И МЕТР
Представьте пловца в шторм. Смельчак подрезает волны и с трудом продвигается вперед, на отливе волны он уже стремительно несется силой засасывающей его инерции, но вот новый вал вбирает пловца и, если он не успел нырнуть, поднимает на свой гребень… Секунда – и ослабевший пловец отброшен далеко назад к берегу. Вот он еще пытается встать на ноги, но тщетно – он попал в самую опасную зону, – его будет волочить взад и вперед сила, которая называется в физике «сложением волн»…
Нечто подобное испытывает в стихе слово:
Служенье муз не терпит суеты;
Прекрасное должно быть величаво;
Но юность нам советует лукаво,
И шумные нас радуют мечты…
Торжественная, раздумчивая интонация задана первой строкой – отчетливо равномерной, где слова протяжные (служенье, не терпит) как бы оттеняются чередованием за ними идущих кратких, отрывистых (муз суеты). Так как слово «суеты» вынесено в рифму, «мужская» ударность еще более акцентирует, как бы убыстряет его произношение. Трехмерность первой строки (по структуре своей пятистопного ямба) усугубляет словораздел:
Служенье муз / не терпит / суеты.
По логике метра ударение просится на первый слог – суеты, но по смыслу и по месту в строке (рифма) в слове как бы дважды акцентирован последний слог. Отсюда кульминация строки, естественно возникшая на слоге не тёр, не может также естественно разрядиться, успокоиться, так как слово «суеты» оказывается двуударным в стихе.
Убыстрение в его произношении, выше отмеченное, как бы «стягивает» слоги к рифме, «гонит» их вперед, а кульминационное ударение тер задерживает ритм, сливая последующий слог пит со слогом су; Маяковский бы написал:
Служенье муз
не терпит
суеты.
И этим избежал бы «учебного», метрического прочтения: Служень емуз нетер питсу еты.
Нетрудно заметить, что наибольшее неудобство испытывает в строке слово «суеты», разорванность которого объяснена выше двуударностью логического (и рифменного), с одной стороны, и метрического-с другой, ударений.
Преодолевается разорванность эта не чем иным, как интонационным выделением значимых смысловых отрезков, в том числе и слова«суеты», а не стопы ямба – «еты».
...
Мне интонацию услышать
Из уст поэта довелось -
Его мне выслушать пришлось,
Иначе сердца не расслышать!
Мне о душе он говорил,
Стихи бездушные ругая..
Манера у него такая -
Всё непонятное корил!
Читал он библию не раз
Всегда с единственною целью -
Все притчи предавать веселью,
Опровергая божий глас..
______________
инет
Теизм - Википедияhttps://ru.wikipedia.org › wiki › Теизм
теист, источник: ru.wikipedia.org
Теи;зм (др.-греч. ;;;; — бог) — в широком смысле теизм — вера в существование бога или богов; в узком смысле теизм — религиозно-философское мировоззрение.
К теизму традиционно относят такие вероучения, как иудаизм, христианство и ислам. Впервые термин «теизм» употребил Ральф Кедворт в работе «Истинная интеллектуальная система универсума»[4].
______________
А теизм
Атеизм - православная энциклопедия - Азбука верыhttps://azbyka.ru › Алфавитный раздел › А
Атеи;зм (от греч. ;;;;; — безбожный, безбожник) — 1) направление философии, отрицающее существовование Бога; 2) безбожность, отрицание Бога.