Так странно милая – так долгожданно
падают на камни обетованно тени Фиальты
мембрана улочки ослабла
и бары смотрят пьяно
и никого –
сбегают с холма рябиновые крыши
то, раня воспоминанием – то грустью овевая.
Поздно – она шептала мне как героиня «Дубровского»
Поздно… милый.
Промахнуться с тобой во времени
что может быть горше
пропустить время цветения сирени
собирая на пляже рАкушек
касаясь её холодных в песке ладоней
переходя от одной детской влюблённости
к другой – ткал в приречном ковре твой образ
оттачивая его утрами – зорями.
Забираясь в развалы Александрийской библиотеки
на берега Енисея и Эблы
в птичьих голосах искал инвенции прошлого
были ещё три ворона на Алтае
что царственно возвестили о некоем Альмутасиме
который знает о ключах совершенства
вот только вмешалась осень.
А дальше что?
Мы все неуязвимы в нашем настоящем
но это только кажущее
и всё трогательнее ранее незначаще.