Иногда он забывает,
кто он есть,
и воображает себя
Папой Римским.
Или думает,
что он кролик,
что на него охотятся,
и прячется
под кроватью.
После он
внезапно
приходит в себя
и начинает
рисовать
картины.
А затем
ещё какое-то
время
ведёт себя нормально.
Например,
сядет
с женой
и ещё с 3 или 4
знакомыми,
побеседовать на разные
темы,
и будет милым,
тонким,
оригинальным.
А затем вдруг отколет
что-нибудь
эдакое.
Как однажды,
когда он встал,
расстегнулся
и помочился
на ковер.
Или когда
съел
бумажную салфетку.
Было время,
он садился
в свою
машину
и ехал
задом-наперёд
до самой
булочной
и обратно
тоже
задом наперёд.
Другие водители
осыпали его
бранью,
но он
проделывал
путь туда
и обратно
без
происшествий,
и на
дорожный
патруль
ни разу
не нарвался.
Но всё-таки лучше всего
у него получается
Папа Римский.
Его
латынь -
это
что-то.
Картины же
его
не то, чтобы
выдающиеся,
но позволяют
ему
держаться
на плаву
и жить
с чередой
19-летних
жён,
которые
стригут его,
обрезают ему ногти на ногах,
повязывают ему
слюнявчики и
кормят
его.
Он утомляет
всех,
кроме
себя самого.
Charles Bukowski 'The genius' from 'The pleasures of the damned: selected poems 1951-1993'