Ночью все кошки серы…
Порой поэзия как бред
Усталого сознания,
А, может, просто осознание
Того, что в мире этом нет…
Открой глаза, что видишь там?
Темно и сыро, пахнет смрадом…
Такое предназначено и нам,
Частицы тлена видеть рядом…
В безмолвии высоких стен,
И в почитании потомком
Пусть длится вечность, а затем
Пусть разлетится на осколки!
13.02.2023
ПАЛЬМИРА
Написанная в 1991-ом году поэма
Я складываю карту
в колоду игральных карт
Африка – бубны Азия – крести
Перетасованные многократно
страны остаются на том же месте
С морем я однажды менялся телом
Пульс и прибой слились в одну амплитуду
Атлантический океан мелеющий мелом
отдает со дна свою Атлантиду
Я просил себя примириться с Богом
Но молитва гортань спалила
Так однажды ребристое дно потрогал
и оно из-под ног уплыло
И когда под ногами разверзлось море
языком почувствовал вкус молитвы
повторяя молитву Данте AMORE – МОРЕ
покидая море как поле битвы
Я однажды видел:кариатиду
унесли оставив карниза ношу
Может только здесь а может быть всюду
где я был осталась пустая ниша
Может я человек но скорей карниз
и стена пустующая отвесно
когда кто-то уходит навеки “из”
остается пустое место
Так слепой при утрате поводыря
полон странных смешанных чувств
Так при выходе Крестного хода из алтаря
Алтарь остается пуст
Я однажды примерил клобук монаший
а потом снимал его выше и выше
Так когда вынимают мощи из ниши
Святой становится ниша
В содроганьи Тунгусских недр
до сих пор угасает болид
Так в замерзшем мамонте один нерв
все еще болит и болит
Пустота постигается как утрата
потому пустота болит
Виноградник вымершего Урарту
слаще яблока Евы и губ Лилит
В многомерных сотах откуда выкачан мед
обязательно затерялся шмель
После нас на земле остается медь
или глина древних Шумер
Этот шмель поет оставшимся
там где закончилось бытие
Или Дон Жуан припавший к устам
Донны Анны и пьет ее
Или город Пальмира во время оно
В Сирийской пустыни мертвых
где раструбчатые колонны
стоят как пустые соты
В том театре я выходил на сцену
декламировал каменному Колизею
Аплодировали тенями тени
музе каменного музея
И когда я выходил из амфитеатра
под каменную сень тени
уходя в пустующий Тартар
моя тень простиралась к сцене
От Эсхила до Еврипида
уходя в кулисы теней
в край Орфея и Эвридики
в лабиринт где блуждал Тезей
Я заметил не стало темней на сцене
от избытка других теней
Если тень становится тенью
тень не делается темней
Я заметил когда я вышел
что театр уже не пустеет
Вместо нас остаются ниши
Пустоты- Пустота густеет
Опускайся на дно колодца
и зачерпни коллодий
Как колодезный журавль выделывает коленца
так карты скачут в колоде
Колоннады жуткого света
упираются в Рим незримо
обладающий правом вето
умирает уже без грима
Не как актер в середине сцены
а как гример теряющий тени.
Кедров-Челищев,