В послезакатные часы,
за морем, словно из горнила,
помилуй, Господи, спаси, -
был явлен образ - Голубь мира!
Проснулись сонные брега,
и мгла и сумрак встрепенулись,
когда раскинулись крыла -
в полнеба вестью развернулись.
Надеждой светлой о Весне
забилось сердце прозорливо:
о, весть летящая в огне,
не оброни же ветвь оливы!