ДИНАРИЙ
Вскипает Иерусалим,
Гудит, как улей.
К Христу два малых подошли,
Переглянулись.
И, чтобы в слове уловить,
Спросили чада:
«Скажи, нам кесарю платить
Или не надо?».
Поди динарий распили,
Чтоб вдоль да гладко,
А пыль за щёку собери –
Ну, как? Не сладко?
Зачем вам нужен был ответ,
Который рядом?!
Довольны вы на тыщи лет
Своим укладом.
Но всё ж последовал ответ
(пропал сценарий):
«Чей на динарии портрет –
Того динарий, –
А нам – всё то, что не мертво,
томит, тревожит, –
Отдайте кесарю его,
А Богу – Божье».
ПОЭТ
Был человек и был поэт –
В едином теле.
Давно уж человека нет,
Поэт – при деле.
Такого приручи, поди –
Имеет право…
Шагнул – столетье позади! –
Не меркнет слава,
Такая, что сродни любви.
Любовь прощает.
Её хоть на куски порви,
Оклевещи, в асфальт вдави –
Поёт, вставая!
Не ройтесь в каменной золе,
Зачем тревожить?…
Земное отдадим земле,
а Богу – Божье.