Из женщин нормальные — только старушки.
Не зарится больше никто на их тушки.
И, если рассудок у них не прогнил,
то я со старушками мил.
Из дамочек милые — только бухие.
Спирт нейтрализует их жуткие химии.
Пока правит он, а не женский гормон,
в общении с ними — бонтон.
Мне девушки нравятся те, что страшнее:
они и покладистее, и нежнее.
Пусть внешностью в коршуна или в осла —
по счастью, я зрением слаб.
Короче, бабёхи, дурные, седые,
вы точно не ёбнутей, чем молодые.
Красивых напялит любой гамадрил,
но я поумерил бы пыл. —
Любовь к ним — как очередь в банку со смазкой:
макнёшься, и тут же простишься со сказкой.
а я же — любитель те сказки слагать,
как впрочем влагать и влагать.
Кого-то затеним, кому-то посветим?
Нет в жизни баланса меж этим и этим!
Но раз уж мы все и кругом — один х*й,
я встал бы подальше от струй.
Так мыслит старик рассуждающий гордо,
уставившись взглядом в соседские бёдра.
Что мысли? Они — бесполезный предмет,
из чувств прорастающий бред.
Помыслишь бывает «Вовек не взбля*ую!»
и — тут же полезешь на бл*дь молодую.
Так все наши мысли, чего ни коснись, —
улиток стремительных слизь.
От горних высот до соседской калитки
стремительно ползают чувства-улитки.
О чем ни скажи, как себя не держи,
слова — порождения лжи.
И вот уже глухо мохнатое ухо,
бредёт со мной парком бухая старуха.
Мы бойко трындим. Демон непобедим.
Вся жизнь — непрерывный интим ...
14.02.2023