обступили со всех сторон, навострили щупальца –
ну давай, потроши-ка душу, делись и щупайся,
мы разделаем поперёк, покопаем ножиком –
всё в порядке, ведь нам дозволено, нам положено;
притворимся, что знаем всё о твоих баталиях –
нас ведь тоже перемололо тогда, состарило,
и, по-честному, мы сочувствуем: очень жаль,
что пришлось тебе танцевать на краю ножа
мы всё помним тебя малышкой, такой хорошенькой,
а теперь до основ раздроблена и раскрошена,
мы следили за этим ростом, друг с другом спорили,
даже ставки считали: выживет ли в теории?
ты не думай, что нам без разницы – были хлопоты...
ну и как тебе было жить образцом для опыта?
мы желали тебе, по-честному, процветать,
ты тогда уже почему-то была пуста
мы гадали: огонь прорежется, не прорежется,
будешь ввысь подниматься или ползти со скрежетом?
ну и как тебе быть раздробленной, но вернувшейся?
мы всерьёз восхищаемся силой твоей и мужеством –
получился такой оловянный солдатик в юбочке,
для него не страшны кофемолки и мясорубочки
столько сил мы отдали, и дело пошло на лад –
ты сгоришь в своём пламени,
выжженная дотла