Пьса№10 "Ложь во спасенине" Сцена№2(Георгий, Дэн, Иуда, Клара, Джон, Рим, последние два с чёрными повязками на глазах)
Джон:( (обращаясь ко второму тёмному пятну)Ты кто?
Рим: Я Рим, судья. А ты кто?
Джон: А-а-а! А ты, что, не узнал меня, своего кормильца? Я же твой Глоби, твой Джон.
Рим: Угу. Мы где?
Джон: Не знаю. Я задохнулся от крошки в дыхательном горле, я это точно помню. А ты, что с тобой произошло?
Рим: Инфаркт, не дотянулся до своей таблеточки.
Джон: Как же так, мы с тобой столько дел натворили, столько народу извели, столько денег и власти заработали?
Рим: У меня было это…,ну как его, какой то голос сверху мне приказал, нет, не приказал, но вынудил, нет не вынудил, я сам…,в общем, такого со мной ещё не было…
Джон: Вот, вот и у меня та-же песня, один в один. Я, только понял, что должен этих четырёх, наших, последних, укравших у нас миллиарды и миллиарды…, спасти, вылечить. Но как, ведь я, меня уже…,или нет?
Рим: Я тоже понял, что мы с тобой, что-то должны делать на благо этих четырёх, которых мы сначала осудили по надуманным, сфальсифицированным обвинениям, а потом ты им устроил автокатастрофу, по дороге в тюрьму.
Георгий: (Дэну, Иуде, Кларе)Послушайте, я их узнал, я всё вспомнил, я понял, это же мои, а может быть и наши общие истцы, палачи, я вспомнил, они меня осудили за то, что я сочинял и верил в то, что сочиняю, я был поэтом, да потому, что мне было не по себе от этой серой жизни, я уводил людей от тьмы к свету, к любви, в небеса, а они признали мою поэзию вредоносной для обывателя-потребителя, для общества, противозаконной и антигосударственной, подрывающей устои морали, системы ценностей и прочая белиберда!
Клара: (вспомнив ранее прочитанное у некоего поэта Георгия, видимо догадываясь, что сейчас слышала именно его голос)А теперь тебе по себе? Ты же ощущал, то, что не чувствовали другие, да, но к тебе прислушивались, деятели культуры, философы, историки, хоть многие и не доверяли и конечно ты уводил людей от войны, Глоби не могли, как следует заработать с тобой, да? И хотя, тебя осудили, и видимо на пожизненное, но никто не ручался, что ты там не будешь делать тоже самое и тебя решили, так сказать убрать, ты понял, поэт?(на слове поэт мгновенно и кратковременно вспыхивает дополнительный свет в центре сцены)
Георгий: Да, это верно, именно так, но неужели, они, всё это, могли сделать, я не могу в это поверить?!Капиталист-глобалист и прокурор и судья?!
Клара: Придётся поверить, поэт.
Георгий: Так, предположим, это так ужасно, предположим…и что получается, что меня уже… нет или я может быть без сознания, в какой ни-будь… коме?!
Клара: Не столько важно, где ты, сколько то, что я и мы все вместе с тобой.
Георгий: Да, значит Вы и я, все те четверо о которых они говорили?
Клара: Да, получается, что так и что?
Иуда: А то, что ты должна вспомнить, за что они, тебя, могли осудить, а потом разобраться с тобой по…?
Георгий: Мы все должны это вспомнить, а сначала наконец, представиться друг другу. Я-Георгий-поэт и драматург, я всегда чувствовал больше, чем все остальные, которые думают, что всё, что я сочиняю-враньё и я лгун.
Клара: (обрадовавшись своему прозрению, своей догадке)Очень приятно, я ведь читала тебя, раньше, поэт, а я-Клара-имансипе, я боролась за права женщин.
Георгий: Спасибо. Теперь понятно, за что они тебя, ты тоже бежала от их реальной жизни, ещё поговорим об этом, но ты бежала и от истинной жизни, где все мы были созданы по образу и подобию, каждый на своём, данном свыше месте и женщина должна была совершенствовать себя на своём женском месте и не лезть в мужские дела. От твоей борьбы, без Высших сил и вопреки Им, стало плохо и Вам женщинам и нам-мужчинам.
Клара: Ты прав, поэт. Жизнь была серой настолько, что порой готова была удавиться, поэтому я и схватилась за подвернувшееся в мыслях и чувствах дельце, а заодно и Вас, мужиков поразогнать. Ты знаешь, я раньше, так много не думала и не говорила никогда.
Георгий: Но твой уход от их реальности, тоже не сулил им, никакой выгоды, ты тоже уводила всех от войны на внутренний фронт, который, хоть и приносил что-то, но им нужна была бойня, мировая. Ты же не призывала к тотальному насилию и убийству мужчин, ни в стране ни за её пределами, даже, если они гомосексуалисты и за тобой шли, движение превращалось в массовое, да?
Клара: Ты очень догадлив. Поэтому они и оценили мои действия, как вредоносные, насильственные и противоречащие свободному мужскому обществу.
Георгий: Ну а потом, с тобой произошло, то же, что и со мной…?(Клара молча кивает)(обращаясь к Дэну и Иуде)Ну а Вы, кто и чем не угодили нашим воротилам?
Дэн: Я-Дэн, виртуальных дел мастер, айтишник, а ещё экстрим-спортсмен и просто любитель экстрима, прыгал с чего ни- попадя, с самолёта, с парашютом, с каната с резинкой в пропасть.
Иуда: И даже с цифры?!Ведь ты хотел, но их здесь нет.
Дэн: Да, цифра, это главное и человека можно превратить в цифру, оцифровать, но я, ведь ,тоже могу сознаться, что тоже схватился за эту идею, потому, как, мир в котором живу или жил, не знаю…просто не давал мне другого выхода, у меня была сеть блогов и секций.
Георгий: Ты тоже, Дэн, уводил, всех наших воротил в сторону от великой бойни и от крови, на тебе, они зарабатывали ничтожно мало. На тебе, они, хоть что то…,а на моих стихах и пьесах, они, вообще ничего не имели.
Дэн: Получается, что и я оказался с Вами по их милости.
Иуда: Я Иуда, либерал, я проповедовал полную свободу всех от всего и всех.
Георгий: А, как же Высшие силы?
Иуда: Мне, мой дядя говорил, что никаких Высших сил, нет, а есть, только его произволенье, хочешь, говорил он, что то, бери, не взирая на лица, хочешь убить, убей, ведь ты, моё чадо, тебе можно всё, если это твоё истинное желание и предназначение, если тебе кто-то мешает осуществлять твою личную свободу.
Георгий: А, как же общая бойня и твоё участие в этом?
Иуда: Нет, меня туда не заманишь ничем, там нет никакой свободы, мы всегда смотрим на всё это со стороны, у меня и моей идеи много поддержки, много лайков в виртуальной реальности, это хоть как то раскрашивает моё пребывание на земле.
Георгий: Ясно и ты для них не очень зрелый фрукт, значит ты тоже не провозглашал никаких войн.
Иуда: Я ограничивался малыми, да и то, не в ущерб своему комфорту. Вот дядя мой, тот да, а я так ,погулять вышел.
Георгий: Значит, получается, что мы все здесь по одной и той же причине, поэтому и вместе. Мы все уводили за собой наше общество далеко от реалий и интересов наших деловых людей. Наши с Вами идеи, за которые мы ухватились, в меру своего личного представления об этом мире, в меру своих знаний и амбиций, мешали им жить. Я могу сказать за всех, что это было вынужденно, это была ложь во спасение. Вы все, Клара, Дэн, Иуда и я вместе с Вами должны сейчас признаться в этом себе, признаться в уходе от реалий, но и от истины, которую мы не желали познавать и покаяться в этом. Меня спасает только моя вера в то, что я чувствовал и сочинял. И пока мы этого не сделаем, мы не двинемся дальше, Вы поняли меня? Я, Георгий-поэт делаю это! (сноп света в центре сцены становится ещё ярче)
Клара: Ты прав, поэт, я первая об этом заявила, а сейчас просто повторюсь ещё более осознанно, что я ухватилась за свою идею, как за соломинку и не захотела познавать себя и этот мир вокруг, не захотела напрягать мозги.
Дэн: Мне, часто, отец мой говорил, что , сынок, ты знаешь о том, что мир вокруг многограннее и тоньше, попробуй его почувствовать, а самый главный мир внутри тебя самого, но я не чувствовал, не понимал, да и не верил ему, я, всё это сразу отметал. Сейчас я только подумал, что это может быть и отец был прав, а я верил только в то, что понимал тогда и видел.
Иуда: А мне, как бы сверху и приходило всё от дяди моего. Он, мне, всегда говорил, что никаких Высших сил и нет вовсе, а все Высшие силы это он, я другого не слышал и не понимал. Один раз, я ,только понял, что всё-много сложнее, когда вдруг почувствовал, что из меня выходит вся моя кровь и я просто стыну, так плохо мне не было никогда, когда я стравил двух моих коллег и они сначала просто подрались, а потом они нанесли друг другу увечья, как говорится, несопоставимые с жизнью. Но этого я не хотел, это точно. Впервые я задумался о том, что мой путь не в этом, я болел потом, да и сейчас болею.
Георгий: Ты сказал, что ты болеешь и сейчас, когда мы ещё не до конца определились кто мы , где мы и как нам выбраться отсюда?!
(задумавшись, обращаясь к Кларе, Дэну и Иуде)Послушайте, мы ведь должны общаться и с ними, с нашими палачами, я правда не очень понимаю, как они должны нас лечить и более главное, как мы все и я в том числе, должны позволить им это делать, приближаться к нам. Простить им то, что, они с нами сотворили! (сноп света в центре сцены)
Клара: А, что, у нас есть альтернатива?
Дэн: Мы ведь хотим выбраться отсюда?
Иуда: Мне точно надо выбраться, я, может быть,впервые начал, по настоящему, что то понимать.
Георгий: И так, мы все решили их простить. Но как и что для этого мы должны делать?