1.
Налей вина. Чернил не наливай.
Пусть бесится за окнами февраль,
И флейта из сухого тростника
Не извлечёт мелодию никак -
Чего нам до позёмки оголтелой?
Луна глядится в зеркало несмело:
Мы даже не зашторили окно.
Окно на первом... Терпкое вино.
Разбит бокал. В пылу прикосновений
На потолке гротескны наши тени,
А мы до мятого квадрата простыни
Уменьшены.
2.
Налей чернил. Вина не наливай.
Очнёшься утром - на дворе февраль.
Густой, с лиловой кляксой на востоке.
Метель и ветер: из земных примет,
Других как будто не было и нет
За столько лет, за строк небывших столько.
Была бы ложка - можно зачерпнуть
Метельной каши, рюкзачок, и в путь -
(Давным-давно в обыденности тесно) -
Куда глаза глядят, туда пошёл...
А всё-таки, налей на посошок:
Так легче отрываться от насеста.
3.
Налей чернил. Вина не наливай.
Почудится за окнами февраль:
Густой, черничный, с привкусом ангины.
Штрихи метели, как следы комет -
Косые тени тех земных примет,
Которые не сбудутся отныне.
В тепле надёжных городских квартир,
Зашоренный уютом, скуден мир -
Мягка постель и чайник под рукою.
Ты к ним прилип, как пресловутый лист,
Но в глубине души антагонист
Нашёптывает "жизнь того не стоит:
До звёзд, пойми, с дивана не достать"
Послушаешь его - возьмёт тоска,
Предательски защемит в подреберье.
Плевать на холод - распахнёшь окно,
Глотнув февральской полночи хмельной,
Вздохнёшь: решиться на побег теперь бы.