Я Маню обнаружил в будуаре,
А рядом с ней какой-то странный кент,
Она пред ним стояла в пеньюаре,
А я застукал их в такой момент.
Она мне объясняла: Он торгует
Красивым женским дорогим бельём,
А Маня с ним по делу тут воркует
И пеньюары меряет при нём.
Он как мужчина - ничего не значит,
Хотя знаток по части женских форм,
Он сам порою от обиды плачет
Над этим ярким кружевным бельём.
А Мане, ей как женщине, обидно,
Она с ним в пеньюаре так и сяк,
Ему же будто ничего не видно,
Торгуется тут с нею за пятак.
Он Маню разозлил своим расчётом,
Он женских чар её не замечал,
Другой давно бы сдался ей в два счёта,
А этот даже виду не подал.
А Маня вся уже полна азарту,
Вопрос ребром, и дальше - кто кого,
Тут Маня честь поставила на карту,
Но не сумела одолеть его.
И вот теперь сидит полна обиды,
Неловко ей покинуть будуар,
Зачем бельё красивое для виду,
Зачем такой шикарный пеньюар.
Тут даже мне за Маню стыдно стало,
Торговля эта явно не по мне,
Ведь женского белья кругом навалом,
И дело вовсе даже не в цене.
А этот кент в коротеньких штанишках,
Такое мне не снилось и во сне,
Как этот безобразник-шалунишка
Не Мане улыбаться стал, а мне.
Ушёл от нас он весь в своих обидах,
И тут я понял правду, ё - моё...
Ему красивых баб не важно видеть,
Его волнует бабское бельё.
Таких козлов уж развелось немало,
Их к бабам даже ревновать смешно,
Они ж не мужики, хотя не бабы,
Какое-то бесполое ...оно!