I часть
...Голову откинув,
я летел вперёд.-
«Любовь не уйдет» -
думал, наперёд...
Но, было это ложь,
форменный обман.
В коленях дрожь,
в голове дурман,
у ног той самой,
(Ах, лучше с мамой
остался бы я!)
на склоне дня,
и пройденных лет,
с дрожью в губах,
твержу весь в слезах.
«-Ни покинь, о нет!
Останься со мной,
хоть на день, на два...»
Услышав едва,
о чём я прощу,
нарушив покой,
толкнула ногой,
меня прямо под зад.
На неприличный лад,
ругнулась. В тот же час:
«Тебя я брошу,
Прямо сейчас!»
Плюнула в душу.
«-За что, мой ангел?» -
от страха, как мел,
в слезах я весь.
Но она, как бес,
кричит и орёт.
Горло себе дерёт.
А её клещи,
все мои вещи,
режут, и рвут,
в порошок трут.
А что всего хуже,
как я, заметил уже,
куртка, пиджак и носки,
разорваны на куски.
Если пойдёт так дальше,
вероятно, что больше,
и рубашку и майку,
и любимую фуфайку,
так, не смогу я одеть.
Ахх...! Их уже тоже нет.
Вдруг слышу, за стеной,
опять эти голоса.
От ужаса встают,
на голове волоса.
Какой-то там волосок,
это мегера нашла.
Вмиг, сделав бросок,
снова до меня дошла:
«Этот волос, гадкий пёс,
от блондинки.
Я же рыжая, как бес,
Точно, как все финки.
Ответь мне, кто была,
в моей постели?
Кто здесь провела
ночь? Видно и вспотели!
Потом пахнет и постель,
и блондинистый волос.
Что же ты онемел?
Подавай хоть голос!
С тобою я не была
уже много дней,
видно проводишь весело
время ты с ней.
Есть наверное ещё,
к кому ты ходишь.
С твоим темпераментом,
ты ведь это можешь.
Не ласкай меня!
Только им себя,
ты весь отдавал.
Радость и тепло
ты, им раздавал.
Ни дорогих духов,
ни букетов роз,
От тебя не видела,
лила столько слёз.
Мы должны расстаться.
Я, выгоню тебя.
Чтобы остаться,
и не проси меня.
И наша жизнь кончилась.
Уйди, прощай!
Больше на своём пути,
никого не обижай.
Уйди!
Жестоко ты меня
в жизни обидел.
Пусть, теперь подвалы
будут тебе обитель»
- сказала так, она,
бессердечная моя.
Изумлению нет предела,
весьма удивлён.
Я и вправду онемел,
да и подавлен.
Взять бы ей сказать,
да суть её показать,
Сказать: «Ведь ты сама,
Только совсем недавно,
Перекрасилась,
В модный этот рыжий цвет.
Ты раскрасилась.
Вспомни, какой ты была,
Ещё на той неделе.
Глаза блондинки – твои,
На меня глядели.
А чуть раньше до того,
вспомни, мы же не забыли.
Жгучей брюнеткой
была. Потом смыли.
Уверен, этот волос
твой. И ты его нашла.
Ну, как же ты, «Твоя милость»,
вот, до такого дошла?»
Но лучше, я помолчу,
ведь не услышит она.
Слушать, понять и помочь.
Всё это, ей не дано.
Что мне делать? О боже!
Настигли меня тоже,
горе, несчастье и беда,
что ходят вместе всегда.
Так же, как и мои друзья,
Я, – а иначе сказать нельзя –
Покинут, заброшен и забыт.
… Чтоб кусок хлеба добыть,
Серёжа где то роется,
вместе с Генкой и Слоном.
Они уже и не моются,
Мажутся одеколоном.
Тыну, Тойво и Сеня,
тащат к ним и меня.
От света прячутся,
в колодце. Как кроты.
Здесь текут и льются
городские нечистоты.
Пахнет здесь не цветком
и ладаном не пахнет.
Продуть бы тут ветерком,
тут здоровье чахнет.
Иногда вокруг меня,
возникают там и тут
гадость, всякая херня,
я же сморщусь, точно шут.
Прыгают и ползут,
крысы, мыши, черви.
Глотают и грызут,
раздражая нервы.
Тянутся над головой
кабели, как Млечный путь.
Для меня наливают
лосьон Огуречный. И ни чуть
ни смущаясь и стыдясь,
тяну руку. А из глаз,
(Между прочем, не первый раз)
Выступают слёзы.
Тяну руку и молчу.
Куда делись грёзы!?
Думаю. А предо мной,
как будто во сне дурном,
будто явилась она –
ненаглядная моя.
Ходит, шепчет и глядит.
Хочет меня разбудить.
Тут думаю о другом:
Где я, кто я, что кругом?
Один – покинутый весь,
бед моих не перечесть.
Сердце разбито на куски.
Не склеить.
Как вечерки,
туманны все надежды.
Нет, не стану я прежним.
Любовь потеряна давно.
Теперь мне всё всё равно.
Уже не верю никому.
Обречён я, потому,
выпью, упаду, усну,
пусть, даже и не проснусь.
Чтоб свои беды утопить,
буду много водки пить.
Ах, одеколон? Ну что же,
Ведь горит это тоже.
Дабы утопить горе,
этой жидкости море,
надо выпить.
Наливай,
Наливай, давай, давай!
Выпью, упаду на дно,
со дна Горе невидно.
Кличу Тойву: «Наливай,
одеколон и мне дай.»
Вот, чаша мне почти дана,
… Тут проснулся я ото сна.
II часть
… Ну и ну, вот и сон!
Ну надо же видеть таких.
Это не сон, а кошмар,
кошмарен его мотив.
Какой Генка, какой Слон?
Да и Тойво, кто он?
Не имел таких друзей,
я в жизни никогда.
Да и с женою я в ладах,
хотя бывает иногда,
и ругаемся малость,
и кричим, орём, да так,
что соседи прибегают.
А в остальном всё мастак.
Ну разобьёт она посуду –
пару тарелок со шкафа.
Чашки, несколько блюдец,
ну и стаканы сгоряча.
Ведь успокоится же она,
в конце концов каждый раз.
Ведь живём же мы бок о бок,
десять лет. Вот и как раз,
сегодня день нашей свадьбы –
юбилей, так сказать, у нас.
Наверно будут угощения,
и шампань и ананас.
Слышу шум и стук посуды.
Может готовит она?.
Лучше, давай я встану,
помочь ей. Да и нет сна.
Но кошмары, что мне снились,
не дают покоя.
Подземелье, крысы, черви,
одеколон, всё такое.
Ругань с женою…
Думаю,
всё это не к добру.
Постой, постой, я со сна,
мысли свои не подберу…
Где был, когда вернулся,
вчера домой? Не помню.
Был ли трезв я, или пьян?
А ну, давай вспомню.
Так.
Тут помню, тут не помню.
Не уж то не вспомню!?
Давай, давай не засни,
всё для себя проясни.
Так, так.
Кажется я подрался. –
Видно сильно надрался,
раз не помню ничего.–
Но с кем? И вообще чего,
не мог поделить в ту ночь?!
–Черти, уйдите в прочь!-
Уф, прямо перед очами,
днями и ночами,
черти появляются.
Будто издеваются,
надо мной, над бедным,
почерневшим – медным.
Чёрт попутал меня,
напиться в доску.
Чёрт и навел на меня,
уныние и тоску.
В бело-горячку после,
тоже они навели.
И на драку меня,
с женою довели.
Стукнул её.
Ну чего, лезет ко мне с лекарством
«У тебя жаа…р. Возьми, пее…й»,
повторяет упорством.
Вот и взял
и растоптал.
Не уж то? О, боже мой!
И влепил кажется,
оплеуху ей самой.
Не уж то? Но кажется,
скандалил и кричал.
Сжав я большой кулак,
чего то ей доказал.
Не знаю доказал ли,
но, бок так сильно болит,
что мне непременно,
нужен доктор. Ай, болит!
И поцарапано лицо,
кажется. Уф, так зудит.
На голове волосы
болят. И в ушах гудит.
И дышать я не могу,
нос забит бог знает чем.
Ну зачем я ругался
с женою, ну зачем?!
А может не ругался,
всё это бредни?
И спать я нормально,
не могу в последние дни.
Не мог же я ругаться,
нет, это всё лишь сон.
Все эти видение,
приносит мне он.
Нет, не мог я ругаться,
с любимою своей,
отзывчивой и доброй,
рыжекудроей моей.
Доброта безмерная,
трудно даже описать.
Об отзывчивости её
молчу.
Хотя, надо написать.
Отзывается она,
сразу, что я ни скажу.
Я ей один, она мне пять.
Вот так!, я вам доложу.
Ну, хватит, встаю,
лежать тут перестаю.
Сколько можно так лежать.
Пора прохладой дышать.
Ах! Отчего так больно?
Колит ножом, словно.
Не могу шевельнуться,
с места двинутся.
Не сгибается спина,
не ожидал. Вот те на!
Болит там и болит тут,
не лишусь сознания чуть.
И кружится голова,
и глаза видят едва.
Темнеет вокруг всё в глазах,
что со мной случилось, ах!?
Видно конец мой пришёл.
Всё к этому и шёл.
Кутил, пьянствовал, гулял,
жизнь напрасно прожигал.
Думал, всегда будет так.
В общем, круглый я дурак.
Плохо мне, ой, ой, ой!
Кричу теперь. ...Как дурной,
вставать попытался,
тут же спотыкался.
Делал усилие ногой,
но, упал вниз головой.
Будто сознание уходит,
душа с тела выходит.
…Вот и явился ангел,
прилетел и рядом сел.
В руках что то держит он,
ахает и издаёт стон.
Тянет мне: «Пей!» – кричит,
будто лекарь, - вылечит.
Взял, выпил. И пожалел,
так, как тут же околел.
Не лекарство, это яд.
Видно отравить хотят,
меня этим порошком.
Встал и ходит он пешком.
Так, кто это, не ангел?
Не крылатый Архангел? 1
«Ходит! А ангелы летят.
Не ангел» – черти мне твердят.
Вот те на! Так кто же он?
Не уж то опять вижу сон!?
«Это не он, а она,
твоя «верная» жена.
Задумала дурное,
аж у нас сердце ноет».
Сгиньте, черти! Не верю.
Ни за что не поверю.
Сама доброта она.
Сердце любовью полна.
Вы же гоните людей,
путем лжи и страстей.
Да у вас и сердце нет.
Как может болеть то, что нет?!
Да это же Азраил! 2
Прилетел, давил, сгубил,
много душ и вот теперь,
пришел за мной, верь, ни верь.
В облике человека,
ведь ходил он все века.
Час пробил! Видно Богу
угодно мою «пирогу»,
пустит по волнам морей
без руля, без якорей.
Ухожу, прощайте,
уйдите не мешайте.
«Bismillah»»! 3
Вот и черти,
сгинули, исчезли.
Настал час очищения.
Прощу у всех прощения,
кого обидел невзначай.
– Раз представился случай.
В ожидании рока,
на устах имя Бога.
Он властелин наших душ!
Он велик и всемогущ!
1 Архангел – главный ангел
2 Азраил – ангел смерти
3 Бисмиллах – Заклинание отгоняющее нечистой силы
Видади Вейсалли