1
Я угнал полуостров арабов, кнутом
Как на Дюне червем земляным погоняя.
Когда Африка заполыхала огнём,
Тапкой Мадагаскара сбил пламя огня я.
2
'Ассу' видели? Там с кормы в жертву валам
Лилипут оступался, играющий в жмурки;
След мой словно от гусениц трактора шрам
Заживляла ладонь филиппинских хирургов.
3
В самолетов угонщике дух мой воскрес,
Я свой рок навяжу прилипалам на днище -
Это в ад ледяной транссибирский экспресс,
За Разломом Орла саранчи токовище.
4
У кальмара гигантского, как Беовульф,
Оторвал я клешню, маме жалуйся, Грендель!
Я плыл дальше - сорвиголова -: Вельзевул
Двух монахов заузлил как карточный крендель.
5
Групер плыл как Голем, чтоб халдею помочь:
Палачи и маньяки вставали из гроба;
Проглотив моряка, он выплёвывал прочь –
За отсутствие вешалки из гардероба.
6
Скат метнулся в прибое бубновым тузом,
Окружен пузырьками, как мелкой рыбешкой.
Я запутался в пляске его хромосом!
Мой попутчик шальной, вызывай неотложку!
7
Черепаха морская пустилась в бега,
Отказавшись служить багажа почтальоном,
В мире пёстрых ларцов и шкатулок слуга
Фигаро доставляет записки влюблённым.
8
Терминатором жидким из лужи восстав,
Каракатица шла по Бродвею певичкой.
Мне на плечи кидается век-волкодав,
Мой мангуст переехал его электричкой.
9
Я умел отличить от прилива отлив,
Как быка от медведя на фондовой бирже,
На рога матадора поднявший, бодлив,
Снявший с мели кита, вечный грузчик без грыжи.
10
Урагана разбег – мелкой ряби мандраж
Зажигал. Волны хлопали крышками парты –
Школяры-дебоширы. В Египет вояж
Занимался с конвульсий икры Бонапарта.
11
Кита хоботом смерча нашарил тайфун
И поднял для решительного разговора:
"Пускай, вы, дум властитель, народный трибун,
У вас вич, и не вылечит вас мандрагора!"
12
Я парил, в каплю амбры одетый, шаля,
Словно лыжник с трамплина, по воле Гольфстрима.
Появленье китов на гречишных полях
И в горах джаггернаутов – непостижимо!
13
Дежавю подарив властелину колец,
Я плыл в жерле вулкана, прохладой пугая,
Между тем, за загривок хватая, овец
Уносили воинственные попугаи.
14
Тасманийского дьявола криком черна
Гниль отлива для фьордов и шхер старожила.
В ожиданьи прилива томилась волна,
Закипая как кровь Януария в жилах.
15
Император гнушался маразма могил,
В пасти рыбы найдя триумфатора завтрак,
По волнам я катился, как папамобиль,
И дарил индульгенции плезиозаврам.
16
Сумасшедшая буря устроила тир,
С неба в моря мишень шля милльон камикадзе,
И я видел, как в яме звериной Шекспир
От летящих камней успевал уклоняться.
17
Я видал как цунами ленивых мурен
Забривали как в армию конфедератов
И тащили в атаку на сушу на плен
И убой, гной кровавых бинтов медсанбатов.
18
Преломлялось сквозь аквамарина флакон,
Как коралловый конь по дну драпал галопом
От терновых венцов, как голодных волков;
Лишь моллюск Магдалины жрал звезд морских скопом.
19
Левитация мант, словно сдавших зачёт
Выпускного экзамена на бакалавра,
Так же отроков будет лететь звездолёт
Долго, вплоть до окрестностей Альфы Центавра.
20
Люк Скайуокер встань на капитанских мостках,
В нашу пользу сложились бы Звездные войны,
В пользу скрипок, играющих на кораблях,
В пользу мачт, скрипом аплодисментов достойных.
21
Если снятся химерам с Нотр-Дам-де-Пари
Буржуа, как андроидам электроовцы,
Если в спрутах морских козаностра внутри,
То не дрейфь, Марианская падь, я – Дубровский.
22
Я познал, что движение рыб косяка
Гармоничней и слаженней русских балетов,
И что рыба-калашников, наверняка,
Рыбы-меч эффективней на картах валетов.
23
Я рассматривал море, сам им становясь,
Ибо все мы становимся тем, что мы любим:
Балерин в белых пачках ткала пены вязь,
На подхвате у них были Демоны Врубеля.
24
Я мечтал станцевать свой сапфирный рассвет,
Разрывающий сердце предвзятых фламинго.
Комиссары ведут наших дев в кабинет,
Ясновзорых и золотокосых, былинных.
25
Пусть поведает детям журнал "Ералаш",
Как Максим Каммерер натянул портупею.
Как Каспийского моря привычный пейзаж,
Я бы сфотографировал Кассиопею!