Много талантливых всегда в России было,
Говорили – с «золотыми руками» эти люди,
«Самородками» ещё их называли.
И Нартов тоже вышел из народа,
До конца жизни книжной наукой как следует не овладел,
Но сделать всё, что угодно, мог.
Он был литейщиком и токарем, изобретателем и инженером –
Одним из величайших русских мастеров.
Удивлялись современники ему –
Он может сделать так, как не сделают даже в Европе!
А перед Европой преклонялись все тогда.
Хоть восхищались им вельможные правители России,
Но и они же Нартова и третировали все,
«Своим» признали только его сына.
Стал Нартов-сын франк-масоном и бонвианом,
Член металического комитета у Екатерины
И президент в Российской академии наук,
Но не любил он вспоминать о «простонародном» мастерстве отца,
Прикрывал его умильной, верноподданнической этикеткой:
«Петра Великого токарного искусства учитель».
И не заботился никто в те времена, не думал,
Чтобы память о тех, кто вышел из народа, сохранить,
И потому о Нартове мы знаем очень мало.
Наверное, о нём вообще бы упоминаний не осталось,
Но написал он «Достопамятных повествований и речей Петра Великого»,
В этом деле ему учёный сын помог,
И потому в энциклопедиях был Нартов упомянут.
Писали, что был он «грузным», «возвышающимся над всеми»,
Лицо в щетине синевато-седоватой,
Чугунным казалось оно со стороны.
Большие тёмные глаза блестели,
Как будто вдавлены, большим заросшим лбом.
Стоял обычно он - расставив ноги,
Волосатые сжимая крепко кулаки,
Была видна на них средь жил татуировка,
А голос всегда был «сиплым» у него…
Быть может, был Нартов именно таким,
А может, это всего лишь писательская вольность –
Представить Мастера простонародным, грубым,
Изображений Нартова просто не существует…