Возможно, одиночество лишь блажь.
Холодных городов чудовищная мука.
В глазницах скорбных, уходящих вдаль домов,
в одежды слов не облачённая разлука.
На самом дне затерянных миров,
в переплетении извивов тёмных улиц
в мольбе я руки простираю в высоту
прошу, чтобы слова, как птицы встрепенулись...
Зажглась звезда... Одна на небесах.
Ей одиночество присуще по рожденью...
Я замолчала... Среди света фонарей
с мерцающей звездой, не выдержав сравненья.
Нет. Это одиночество - не блажь,
не плод фантазий воспалённого сознанья.
Течёт река в теснинах каменных оков,
волной напрасно бьётся о гранит молчанья.
И я молчу. Мне нечего сказать.
Со мной молчат атланты под дождём и снегом.
В пустых и гулких переулках за спиной
вслед одиночество звучит стеклянным смехом.
...На самом дне безлюдных городов...
В бездонной пропасти затерянных миров...
Из цикла "Проекции"