Попал мне в руки карандаш,
И вот рисую свою старость:
Широких плеч своих усталость,
Тоску в глазах своих, как блажь…
-О чём тоскуешь хоть, старик?-
Спросил я после у портрета.
-За что нам старость – как вендетта,
А жизнь короткая – как миг?
-Ну, что сказать тебе, старик?
Всё это Бог придумал, в небе.
-Лет триста жить хотелось мне бы…
И тут мой взгляд упал на Лик.
Мне показалось, что улыбку
Бог прятал у себя в глазах,
Скрыв ту улыбку на устах…
И тут я обратился к Лику:
-Позволь пожить хоть сотню лет?
На юбилей мой, сделай милость,
Жизнь подари, что мне приснилась…
И долго-долго ждал ответ.
Пропали искорки в глазах,
Как свет, мелькнувший от улыбки,
Лик утонул в тумане зыбком,
В непрошеных, моих слезах.
Одна слезинка, на портрет,
Упала утренней росой,
И покатилась вниз щекой…
В ней, преломлялся солнца свет.
Цветными буквами – ответ,
Вдруг, я увидел, на портрете:
«Живи сто лет на белом свете,
Но не забудь, что ты – поэт!»