Разводят занавес, и свет покрыт узорчатою тенью приглушённо.
Третий звонок просит, старается перекричать толпу.
И кто-то уж сидит и замер потаённо,
Закрыв глаза, он в ожидании увертюры.
Вот грянут трубы, арфа,
А может контрабас,
И каждый, каждый, каждый раз!
На сцены,
Зритель!
На сцену,
Актёр!
Ещё суфлёр и всякий опоздавший,
Кто место ищет, извиняясь невпопад.
Театр, дамы и господа, мешает жизнь с игрою.
Пришли мы снова посмотреть на чью возню с судьбою?
О муза, снизошедшая к поэту!
Хвалить тебя и хаять мир будет вечно.
Благодаря тебе мы собрались сегодня в этом зале
По ту и эту сторону от ямы,
Где дирижёр, в поту и мыле разводя руками,
Являет в свет лик музыки святой!
«И ох! И ах! Какое представление!» –
В партере мы шептались.
«О! Какое пенье! Эх! Недотянула ноту.
Всё. Провал!»
И дети тут же в удрученье.
На что им Гамлет?
В чём веселье? Скука.
Ещё один сидит, вон, видите –
Уткнулся в кресло, мысленно ворчит:
«Зачем пришёл? Ах звали! И всё равно?
В чём соль? Старо и просто».
Готов он поносить и режиссёра, и танцора,
И музыканта, и хореографа в придачу.
В такой-то грозной голове все попадают под раздачу.
А где же эти жадные глаза?
Ага, там на балконе!
Смотрите, пожирают сцену с мыслей одной:
«Вот отучусь и тоже стану,
И публика меня полюбит, и будут деньги, слава!..»
Эх, мечты…
А сам антракт!
Те, кто остались в зале, восхищались пьесой, восторженно шепча.
И те, кто дали стрекоча в буфет, сетуя на цены и давних их обед,
А местной кухней всё же наслаждались.
И те, кто второпях ушли, программку на местах оставив,
Им надоело.
Вообще, вы все с собою труппу не позвали,
Как те не звали вас.
У них свои дела.
О! Сколько шума!
Кому костюм не поднесли, кому парик забыли.
Художник суетясь кричит:
«Где?! Где автомобили?! А?
Нет, другой макет!»
Мелькает автор, всех их понукая,
Что не так стояли, пели, танцевали и дышали.
Ведь он же объяснял!
А вот и дирижёр, спокоен, горделив,
Триумф он чувствует!
Пора, друзья, пора!
На сцену!
Все заняты места, пора смотреть
На них вот вам, а вам – на них.
Не оборвётся никогда гляделок этих час!
И вот конец, и рукоплещет зал, и зритель встал.
Устали руки, осипло горло.
Браво! Бис!
Поклон, поклон, поклон!
Цветы поплыли, улыбки стали шире чем проход.
Эй, в яме, вы б тоже встали, похлопают и вам,
Вы тоже часть этого мира.
А вы, на сцене, аплодируйте и им.
Ура! Ура! Ура!
Ах, эта симфония общего восторга!
Тихо.
Тихо всем!
Вы слышали?
Нет, не стук, а звук.
Да что же это?
Умолкните же вы!
Был за кулисами. Пропал.
Вновь свет вернулся в зал,
Все разошлись: труппа по домам,
А зрители, шумя как борзые в загоне, вниз спешат.
Уже атаковали гардероб, зовут такси.
Да стойте вы! Разве не поняли?
Это был плач!
Но, поздно, закрыт театр. На сегодня всё.
А как же, а если больше не услышим,
Что, если был один лишь шанс…
Остановитесь!
Кто плакал за кулисами?
Кого мы потеряли, кого мы позабыли?
Кто плакал там?