До утра на кухне засиделись,
френд сказал: "Я счастлив, что не бой
проиграл, а просто выпил херес,
встану со свинцовой головой.
Подарил последнюю рубаху
недругам, а думал что — друзьям,
и они меня послали нах;й
в кровяных тельцах сыскав изъян.
Остается опрокинуть махом
водки двести грамм за упокой,
как сорочкой станет им рубаха
аккурат на день сороковой..."
Он не проходимец, не алкаш,
и не дышит, даже перегаром.
И не ридный, а родимый — Наш,
в январе погиб под Соледаром.