Как пулею, саблей, мечом-кладенцом,
Бессменным оружьем поэта,
Прицельно и метко ударил словцом,
Слегка торжествуя при этом.
А я не успела кольчугу надеть,
Прикрыть не успела забрало.
Удар. Под ногами задёргалась твердь,
Аж сердце в груди застонало.
Я стала мишенью: почти что, ручной,
Не ждущей ни пули, ни жала.
В моей уязвимости стали виной
Открытость, доверчивость, жалость.
Впустила чужого я в дружеский круг,
За пазухой камня не видно.
Как жаль, если друг оказался не друг,
А дружба – фальшивкой. Обидно.