Решил выпустить такую вот историю состоящую из 3-х частей. Моя история получилась...неоднозначной, но я хочу рискнуть. А вот понравится-ли она вам - большой вопрос. А вот название стопроцентов дурацкое. Надо будет придумать другое. Ну ладно, погнали!
Коллаж в полном размере http://stihi.ru/pics/2023/03/14/3410.jpg?1476
2000 год. Сиэтл.
Меня зовут Эдриан Симмонс(1). Мне 36 лет. Я успешный художник, рисую картины в стиле ретрофутуризма и моддернизма. И не только - я рисую такие картины, где фотореализм сочетается с сюреализмом, но в основном предпочитаю фотореалистичный стиль. Благодаря такому подходу я прославился у себя в городе и в интернете, и неплохо на этом зарабатываю. Не скажу, что купаюсь в деньгах, скорее наоборот - живу обычной и скромной жизнью. 6 лет назад я потерял дорогого и любимого человека, и это сделало меня затворником. С тех пор я живу совсем один, и с головой ушёл в работу. В последнее время, я потерял вдохновение...но вскоре я встретил ту, которая подарила мне то самое вдохновение, которое я искал. А заодно обрёл второе дыхание. Сейчас я вам всё расскажу...
В 1982 году в одной благополучной семье родилась девочка по имени Оливия Холл.
Когда-то отец Оливии, Карл, влюбился, а позже женился на будущей матери Оливии - Джейми. Карл хотел, чтобы Джейми была счастлива, а она больше всего хотела создать семью. Так оно и было, пока Джейми не умерла в автокатастрофе в 1992 году. С ней, к слову, рядышком сидела Оливия, но она, к счастью, выжила. Казалось, что данная трагедия должна была сплотить отца и дочь, но...та часть Карла, что позволяла ему заботиться о других людях, умерла вместе с Джейми. От горя по ней и тихой ненависти к Оливий(он винил свою дочь в смерти жены), Карл начал искать утешение на дне бутылки. Он ушёл из престижной компаний, где работал менеджером, и стал работать простым рабочим в порту. Не то чтобы он был жесток к своей дочери, но он абсолютно не занимался её воспитанием. Да, он обеспечивал её необходимыми вещами и продуктами, но никогда не давал ей того, в чём она так сильно нуждалась: внимание и заботу. Оливия побаивалась отца и старалась держаться от него подальше.
Когда отец приходил домой, то нередко выпивал и выплёскивал свою злость на Оливию. Он не просто кричал на неё, но и поднимал руку. Она 3 года терпела его выходки и унижения, и, не выдержав очередной тирании от отца, она впервые сбежала на улицу и стала вести другой образ жизни. Она стала пинать мусорные баки(выплёскивая на них свою злость), баллончиком портить стены жилых домов, посещать сомнительные клубы(где она впервые закурила и выпила алкоголь) и просто предаваться буйному веселью.
Впрочем, пить и курить она бросила скоро из-за одного случая - когда один подросток почти напоил её и чуть не надругался над ней. Только вот бросать посещать сомнительные клубы не стала. А так...такая новая жизнь ей нравилась - она была свободна и могла забыть о проблемах, которых у неё накопилось достаточно. Из-за своего отца и того случая с подростком, Оливия начала относится к людям по-другому. Ну знайте, хамила окружающим и относилась к ним как к...эммм...к нелюдям, короче.
Школу Оливия посещала редко, а если и посещала, то устраивала драки с девчонками. А позже и на школу забила.. Разумеется, учителя забили тревогу и обратились к органам опеки. В итоге, органы изъяли Оливию у отца и отправили в детский приют.
В приюте 13-летней Оливии(2) жилось лучше, но и тут были свои трудности: Над Оливией издевались её-же сверстницы. Впрочем, Оливия всегда отвечала им грубой силой. Но и это не всё: Она ни с кем не разговаривала, училась так себе(да, в приюте есть своя школа) и частенько воровала вещи не только у сирот/воспитанников, но и у работников приюта. Причём этому она обучилась сама и невероятно искусно. Кроме того, она каким-то образом научилась вскрывать двери с помощью скрепки и заколки. Оливия вела себя ужасно с персоналом приюта и особенно с сиротами своего и не своего возраста, из-за чего руководство приняло решение выделить ей отдельную комнату, которое находилась дальше от остальных. Там она чувствовала себя комфортно, а все сироты держались от неё подальше и даже не разговаривали с ней. Как это неудивительно, Оливия очень любила читать и потому часто посещала библиотеку, а иногда брала стопку книг в свою комнату. А на улице с завистью смотрела на тех сирот, которые уходили вместе с приёмными родителями.
Когда Оливий исполнилось 18 лет, она покинула приют и вернулась обратно в Сиэтл. В общежитии ей выделили комнату и прописали на постоянное место жительство. А ещё устроили на работу продавцом в одном магазине, вот только Оливия часто грубила покупателям и воровала деньги из кассы. Разумеется, за это ей выписали штраф и уволили с работы. На следующий день она отправилась туда, где жила раньше, чтобы поговорить с отцом, но глядя на родное окно, она обнаружила в нём совсем другую семью и поняла, что отец или куда-то уехал или просто исчез. Печалилась Оливия недолго - через день она вернулась к привычному для себя разгульному образу жизни. А покушать она всегда могла на какой-нибудь вечеринке...или разбивая ночью витрину какого-нибудь магазинчика, и крадя еду прям с витрин. Про отношения с людьми даже говорить не буду...
Прошло 3 дня.
С таким трудным подростком я познакомился, когда она с помощью баллончика краски написала кое-что неприличное на воротах моего гаража у моего дома в приличном пригороде ночью. Я подъезжал к своему дому(3) и с помощью автомобильных фар своей-же машины увидел, как кто-то пачкает ворота моего гаража. Оливия - тогда я ещё не знал её имени - увидела, как я подъезжаю и кинулась бежать. Я быстро вылез из машины и побежал за ней. Я догнал её и схватил за руку. Она обернулась ко мне лицом и...это прозвучит банально и тупо, но я влюбился в неё с первого взгляда. Просто я никогда не видел столь красивого лица. Фары моего автомобиля ярко освещали её лицо. Она была одета в серые джинсовые брюки, серо-белую футболку, чёрную кожаную куртку и высокие кеды. Она требовала отпустить её, но я был очарован ею. Да, такой я придурок. Она ударила меня больно по ноге и мне пришлось её отпустить. Она бежала вперёд, но в её сторону подъезжала Полиция. Оливия кинулась в другую сторону, а полицейские, выбежав из машины, кинулись её догонять. И в итоге догнали, повалили, скрутили руки и посадили в полицейскую тачку. Один полицейский подошёл ко мне и сказал, что в моём доме сработала сигнализация. Чуть позже я узнал, что она проникла в мою квартиру и...съела купленную вчера жареную курицу из холодильника.
В полицейском участке Оливия сидела в обезьяннике, а я сидел рядом с офицером. Я сам решил поехать в участок, хотя мог дать показание и написать заявление у себя дома. Просто мне хотелось поговорить с той красивой девушкой...
В участке офицер спросил меня: "Вы хотите написать заявление?". Я отказался и расспросил полицейского о ней. Хотел узнать больше. Он рассказал о ней всё, что знает. В конце концов, у него было какое-то досье от приюта. Сказать, что я был удивлён - значит ничего не сказать. Вскоре, Оливию отпустили. Ведь если нету заявления, то и нет дела, а она всего лишь попортила ворота моего гаража и съела курицу в холодильнике. Что забавно, её судьба зависела от меня: Подай я заявление, то ей впаяли-бы срок как минимум на год.
После того, как я впервые увидел Оливию, мне в голову пришла абсолютно дикая и глупая идея, которая поможет мне быть с ней, а ей быть со мной.
Выйдя из участка, я решил воспользоваться шансом и побежал за ней. Я крикнул: "Оливия, стой!". Она, идя прямо и слегка обернувшись, грубо ответила: "Отвалите!". Я догнал и задел её плечо. Она резко отмахнулась, повернулась ко мне и сказала: "Да что вы хотите от меня?! Что вы бежите за мной?! Отвяжитесь от меня". Я пытался что-то выдавить из себя, но не смог. Нужно было что-то делать и быстро. Она развернулась и пошла дальше. И я сказал: "Хочешь...я тебя угощу едой за свой счёт?". Как ни странно, но это прокатило - Оливия остановилась...
Мы сидели в одной забегаловке. Время на моих часах было 1:24 ночи. Оливия уплетала один хот-дог и две небольшие кусочки пиццы. Я ел только салат. Сегодняшняя ночь выдалась настолько безумной, что и мне хотелось перекусить. Мы оба молчали и уплетали еду. Ах да, ещё я заказал Оливий и себе лимонад. Оливия не смотрела на меня, а вот я смотрел. Я сказал: "Оливия, можешь на меня посмотреть?". Она обратила на меня внимание и сказала: "Чего вам?". Я сказал: "Я не стал подавать заявление, потому что...хочу предложить тебе работу". Оливия недоумевала: "Что? Какую ещё работу?!". Я ответил: "Я предлагаю тебе работу. Она лёгкая и хорошая. Тебе даже делать ничего не надо". Оливия, уплетая первую пиццу и немного подумав, через минуту сказала: "Знаете что? Спасибо за то, что накормили и не стали подавать заявление, но сделайте пожалуйста одолжение: Исчезните. И отвяжитесь от меня". Она встала из-за стола и направилась к двери. Я, разумеется, побежал за ней и пытался остановить. Я сказал: "Я говорю серьёзно! Я предлагаю тебе 100 долларов в день!". Она сказала "Вот вам мой ответ" и показала мне средний палец. Я был недоволен, но всё-же сказал: "Если передумаешь, то приходи завтра утром к моему дому и я всё объясню. Ты не пожалеешь, обещаю! Пожалуйста[тихо]". Она не повернулась, а значит не посмотрела на меня. Я был...разочарован сегодняшним днём.
Я сел в свою машину и по дороге домой проклинал себя за то, какой-же я кретин: Я культурный 36-летний мужчина влюбился в 18-летнюю бунтарку. И дабы быть с ней, я придумал этот дебильный план. Здорово, просто здорово!
ДЕНЬ 1
Утром я взял ведро, наполнил его водой, налил туда химикат, взял мочалку и пошёл стирать надпись на воротах моего гаража. Я уже почти заканчивал, как вдруг услышал сзади чьи-то шаги. Я обернулся и увидел её: Оливию. Она была одета в ту-же самую одежду, что и вчера, только в этот раз на её плече висит рюкзак. Я никак не ожидал её появления: "Ты пришла? Я удивлён". Она грубо возразила: "Я пришла только ради денег, а не ради вашей красивой внешности". "Ладно. Давай тогда пройдём в мой дом" - сказал я. Мы вошли и, оказавшись внутри и сняв обувь, Оливия посмотрела по сторонам и сказала: "Похабная квартирка, приличная. Так чисто. Вы купили у кого-то этот дом или выселили из дома бедную и несчастную старушку?". Я ответил: "Ха-ха, очень смешно".
В гостиной находился диван, на который Оливия сразу и вальяжно легла. "Так что за работу вы мне хотите предложить?" - сказала Оливия. Я начал объяснять как мог и как умею: "Видишь-ли, я работаю художником. Рисую картины и выставляю их в музее, в надежде на то, что их кто-то купит. Но куда чаще я рисую картины по заказу покупателей и продаю им. Как-то так". Оливия спросила: "То есть в наше время ещё кто-то покупает картины? Кому нужны размалёванные картинки?". Я продолжил: "Я рисую на разные темы и - врать не буду - поскольку ты очень красивая...я хочу попросить тебя стать натурщицей на некоторое время. То есть попозировать". Оливия недоумевала: "То есть я должна тупо стоять и ничего не делать, а вы будете меня рисовать?". Я ответил: "Примерно так. За каждый рисунок я буду платить тебе 30 долларов в день". Оливия возразила: "Вы-же вчера сказали 100 долларов в день!". Пришлось выкручиваться: "Я соврал. Хотелось, чтобы ты пришла". Оливия сказала: "Лжец. А в чём подвох? Мне придётся позировать голой?". Я ответил: "Нет, тебе не придётся позировать голой, а подвох в том, что ты должна слушаться меня и следовать некоторым правилам в моём доме". Пока Оливия обдумывала моё предложение, я продолжил: "Это хорошая работа. Ты сможешь подзаработать, купить себе что-нибудь, может даже...". "...уехать отсюда" - перебила меня Оливия, опустив свои глаза.
Затем она подняла глаза и сказала: "Зачем я вам на самом деле? Я понимаю: Я позирую, а вы рисуете на холсте или на листе или на чём-то там моё личико...но есть что-то ещё, я права?". Я ответил: "Нуууууу, просто в тебе я нашёл вдохновение, которое искал давно. Вот и всё". Оливия спросила: "А, то есть вы хотите меня использовать для обогащения?". Я ответил: "Если мы выполним работу и я выставлю картины в Музее, и ещё и продам картины, то тебе причитается больше, чем мне. Честно". Оливия подумала и дала ответ: "Думаю, я смогу вытерпеть вас. Но я также хочу 30 долларов сейчас и видеть пиццу каждый день на столе". Я сказал так: "К твоему счастью я тоже люблю пиццу, но пиццу я закажу в конце рабочей неделе, то бишь в пятницу и заплачу я тебе сейчас не 30, а 20-ку. Идёт?". Оливия ответила: "Ладно. Где рисовать-то будете?".
Я пригласил её в небольшую комнату для рисования на 2 этаже. Оливия сняла с себя куртку и села на стул без спинки(наподобие тех, что можно встретить в баре), а я начал небольшую уборку. Хотел всё подготовить для работы. "Какой-же он неудобный" - пожаловалась она на стул. Она также посмотрела на мои картины, которые висели на стене. В моей комнате на стене висят много картин - ну, там картина с природой, с амазонкой, с космическим кораблём и прочее. Я спросил: "Ну как тебе мои картины?". Она ответила: "Да ничего особенного". Она спросила: "И кому вы собираетесь продавать рисунки с моим лицом? Богатеньким извращенцам?". Я ответил спокойно: "Картины, а не рисунки. И я продаю их только тем, кто ценит искусство. А ещё эстетам и прочим. Если в музее покупателю понравится какая-либо картина, то продать ему произведение искусства станет лишь делом времени". Оливия спросила(4): "Значит, я здесь только из-за своей красивой мордашки...А может нафиг эти рисунки? Может лучше переспим? Я много денег не возьму".
Я, разочарованно вздохнув и выдохнув, подошёл очень близко к Оливий и стоял с ней лицом к лицу. Я глядел в её лицо и особенно в её глаза. Она посчитала это игрой и тоже начала на меня своим нежным взглядом смотреть мне в лицо, словно изучая его, а затем в мои глаза(5). "Мы играем в "Кто кого переглядит" или "Кто первый моргнёт"?" - спросила Оливия. Мы пялились друг на друга целую минуту и оба не моргнули. "Может вы уже поцелуете меня?" - сказала Оливия, закрыв глаза и готовя губы для поцелуя. Я-же сказал: "Пытаюсь понять, как из такой красивой девушки могла вырасти такая невоспитанная хулиганка". Оливия сказала: "А я пытаюсь понять, как из такого красавца мог вырасти такой зануда".
Я оторвал от неё взгляд и продолжил уборку, а Оливия продолжила изучать мою комнату и вскоре обратила внимание на фотографию, заключённую в рамку. На ней изображена молодая девушка чуть 25 лет. Оливия сказала: "Кто та девушка в рамке?". Я не стал отвечать и вместо этого сменил тему: "Ладно, вижу ты осмотрелась. Поскольку ты будешь работать здесь, то я установлю пару правил, которые ты должна соблюдать. Правило номер один: В моём доме ты не употребляешь бранные и прочие нехорошие слова. Правило номер два: Если у тебя есть друзья или компания, то в разговоре с ними ты никогда не упоминаешь меня. Я не хочу, чтобы они однажды пришли сюда и что-нибудь устроили. Правило номер три: На работе ты безоговорочно слушаешься меня и спрашиваешь разрешение, если тебе что-то нужно". Оливия рассердилась: "Дурацкие правила". Я сказал: "Нормальные правила. Правила нужны, чтобы их соблюдать". Оливия рьяно возразила: "Правила нужны, чтобы их нарушать!". Я начал потихоньку злиться: "Оливия, давай не будем ссориться? Пожалуйста?!". Но Оливию было не остановить: "Да в жопу вас, вашу работу и ваши правила! Лживый му@#к!". Она вскочила со стула, взяла куртку, спустилась вниз, схватила рюкзак, одела кеды и, хлопнув сильно дверью, ушла из моего дома. Я, разумеется, побежал за ней!
Я выбежал из дома и пытался остановить. Она послала меня куда подальше и быстро уходила от меня. И потом я сказал: "Я закажу пиццу!". Оливия остановилась...
Через 40 минут мы молча ели пиццу. Мы оба съели по 4 куска. После, я достал 20$ и положил на стол: "Остальную 10-ку получишь в конце рабочего дня. А теперь давай пойдём в мою комнату для рисования и поработаем немного?". Оливия сказала: "Не командуйте мной. Когда захочу, тогда и пойду". Мне это надоело: "Оливия, либо ты сейчас возьмёшь и сделаешь то, что я сказал, либо я пойду в полицейский участок и напишу на тебя заявления. И тебя отправят туда, где ты не будешь себя так хулигански вести". "Не угрожайте мне. Вы для меня никто, чтобы мне угрожать". - сказала Оливия. Я сказал: "Тогда давай мы пойдём и поработаем немножко. Или будем сидеть здесь до вечера?". Оливия подумала минуту и сказала(6): "Ладно. Лишь-бы только отстали и платили. Но я хочу выдвинуть ещё одно условие: Я хочу спать, мыться, кушать и вообще находиться здесь столько, пока длиться наша работа. В своём сарае, под названием общежитие, я находиться не хочу". Удивительно, но я согласился на это.
В комнату для рисования я притащил с 1-го этажа удобное кресло, чтобы Оливия не жаловалась на неудобство. Она села в кресло, а я приготовил холст, карандаш, акварель, приоткрыл шторы и попросил её принять нужное мне лицо. Она с нехотой приняла именно такое лицо, которое я хотел видеть. И я начал рисовать...
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
