ПОРОСЁНОК И ПЕРЕЦ
Не успела она простоять пару минут, разглядывая дом, и размышляя, что делать дальше, как неожиданно из чащи вынырнул и оказался возле дома ливрейный лакей и громко застучал костяшками пальцев в дверь. Алиса поняла, что он лакей лишь по его ливрее. Вообще-то, судя по его обличью, — сказать, что это рыба, — ошибки бы не было. Дверь отворилась, и вышел другой ливрейный лакей, но уже круглолицый и с глазами навыкате как у лягушки. Оба имели на головах напудренные парики, все в завитушках. Алисе стало невероятно интересно узнать, что они собрались делать.
Она тихонько подкралась поближе к дому и прислушалась.
Лакей-рыба приступил к действию: он вынул из подмышки огромный конверт, размером почти с него самого, и преподнёс его Лакею-лягушке, торжественно провозгласив:
— Герцогине. Приглашение от Королевы на крокет.
Лакей-лягушка с такой же важностью всё повторил, переставив некоторые слова местами:
— От Королевы. Приглашение Герцогине на крокет.
Затем они низко поклонились друг другу, при этом их завитушки почти запутались меж собой.
Алисе стоило больших усилий удержаться от смеха, она даже отбежала в лес, чтоб никто не услышал. Когда она снова выглянула из-за дерева, Лакея - рыбы уже не было, а Лакей-лягушка сидел возле двери, уставив пустой взгляд в небо.
Алиса тихонько подошла к двери и постучала.
— В вашем стуке нет никакого смысла, — сказал Лакей, и на то существуют две причины: первая — я с той же стороны двери, что и вы, вторая — в доме стоит дикий шум, так что стука никто не услышит.
Так оно и было, в доме кто-то производил необычайный шум: непрерывное завывание и чихание, периодически раздавался оглушительный звон — разбивалась то ли тарелка, то ли фарфоровый чайник.
— В таком случае, мне хотелось бы узнать, как войти в дом?
— Ваш стук, может быть, и возымел действие, — продолжал Лакей, оставив вопрос без внимания, — если бы дверь находилась между нами. Например, если бы вы были внутри, то смогли бы постучать в дверь, и я бы вас выпустил.
Говоря так, он не прекращал смотреть в небо, и Алиса посчитала это за высшую степень невежливости.
«Возможно, он не может иначе» — сказала она про себя. — «Глаза у него на голове — выше некуда. Но на вопрос, конечно, мог бы и ответить.»
— Как же мне войти? — повторила она погромче.
— Буду здесь сидеть, — известил Лакей, — до завтра…
Вдруг дверь распахнулась и из неё прямиком в голову лакею просвистела громадная тарелка, но лишь слегка зацепила его по носу и разлетелась на кусочки, разбившись о дерево у него за спиной.
— …а может до послезавтра, — продолжал Лакей, и голос его даже не дрогнул, будто произошла обыденная вещь.
— И всё-таки как мне войти?! — спросила Алиса ещё громче.
— А вам туда надо? — полюбопытствовал Лакей, — это наипервейший вопрос, знаете ли.
Может, и вправду не надо, но Алисе не понравилась сама постановка вопроса.
— Кошмар какой-то! — буркнула она. — Как всё-таки любит поспорить местный народец. Так недолго и свихнуться!
Лакею, видимо, показалось, что настал тот час, когда можно повторить вышесказанное, но уже с вариациями.
— Буду здесь сидеть как на посту, день за днём…
— А мне-то что делать? — спросила Алиса.
— Что заблагорассудится, — ответил лакей и принялся насвистывать.
— Не о чем с ним говорить, — рассердилась Алиса, — это же форменный болван!
Она отворила дверь и вошла в дом.
Взгляду открылась большая кухня, вся в дыму. В центре на трёхногой табуретке сидела Герцогиня и нянчила младенца, в углу над огнём печи склонилась кухарка, помешивая в огромном котле что-то вроде супа.
«Сколько же в этом супе перца!» — подумала Алиса и расчихалась не на шутку.
В кухонном воздухе стоял туман из перца. Даже Герцогиня чихала с небольшими перерывами, не говоря о младенце, который орал и чихал, казалось, одновременно. Лишь двое не чихали на этой кухне: Кухарка и здоровенный кот, лежащий у печи; кот при этом расплылся в улыбке до ушей, оскалив зубы.
— Скажите, пожалуйста, — осмелилась Алиса, понимая, что воспитанные дети, не заговаривают первыми, — почему ваш кот так улыбается?
— Это Чеширский кот, — ответила Герцогиня, — только потому. Ах ты, поросёнок!
Последние слова она произнесла неожиданно с таким жаром, что Алиса чуть не подпрыгнула, но, тут же догадалась, что поросёнком назвали не её, а младенца, и немного посмелее продолжала:
— Я не думала, что чеширские коты улыбаются. Честно говоря, я даже представить себе не могла, что кошки умеют улыбаться.
— Умеют, умеют, — сказала Герцогиня, — там таких много.
— Я не знаю ни одной подобной кошки, — вежливо произнесла Алиса, довольная тем, что беседа продолжается.
— А что ты вообще знаешь? — сказала Герцогиня. — Почти ничего! Факт!
Алисе совсем не понравился такой поворот беседы, и она подумала, как бы перевести её в другое русло. Пока она придумывала тему, Кухарка сняла котёл с супом с огня и немедленно начала закидывать Герцогиню с младенцем всем, до чего смогла дотянуться: сперва полетели кочерга и совок, затем был обстрел из кастрюль, тарелок и мисок. Герцогиня продолжала сидеть как ни в чём не бывало, даже когда что-то попадало в неё, а малыш визжал без умолку, так что трудно было понять, когда ему больно.
— Пожалуйста, опомнитесь, что вы творите? — закричала Алиса, подпрыгивая на месте от ужаса, охватившего её. — Ой, чуть не отбили такой чудный носик!
Как раз в самой близи от малыша пролетела невероятно огромная кастрюля, и вправду чуть не отшибла ему нос.
— А, если бы, всякие не совали свой нос в чужие дела, — ворчливо прохрипела Герцогиня, — то земной шар вращался бы гораздо быстрее.
— Пользы от этого никакой, — сказала Алиса. Она была довольна, что выпал случай хоть немного проявить свои познания. — Земля делает один оборот вокруг своей оси за двадцать четыре часа. Представляете, как это укоротит день и ночь…
— Укоротит… — встрепенулась Герцогиня. — Кстати, давно пора тебя укоротить. Отрубить ей голову!
Алиса с тревогой поглядела на Кухарку, вдруг она захочет привести приговор в исполнение, но та, казалось, ничего не слышала, и сосредоточенно перемешивала суп. Тогда Алиса продолжила:
— Да, за двадцать четыре часа, кажется. Или за двенадцать? Я, наверное…
— Отстань от меня со своими числами! — вмешалась Герцогиня. — Терпеть их не могу!
Она снова взялась укачивать младенца, напевая подобие колыбельной, не забывая при этом резко встряхивать его после каждой песенной строчки.
Чаще ругайте сынка,
Даже побейте слегка.
Как же малыш надоел —
Просто чихнуть он посмел.
Хор (подхватили Кухарка и младенец):
Уа! Уа! Уа!
Крошку свою я люблю!
Если чихает — луплю.
Чтоб прочихаться ты смог,
Перцу получишь, сынок!
Хор:
Уа! Уа! Уа!
Когда Герцогиня запела второй куплет, то принялась усиленно размахивать малышом вверх-вниз, и несчастная крошка заверещал так, что трудно было понять, о чём эта песня.
— Лови! Понянчи его немного, если тебе так хочется! — сказав так, Герцогиня кинула малыша Алисе. — А я должна подготовиться для крокета у Королевы.
И она поспешно удалилась из кухни. Кухарка метнула ей в спину сковородку, но мимо.
Алиса кое-как подхватила ребёнка, потому что он на лету изобразил собой весьма странную фигуру: ручки и ножки вытянул в разные стороны. «Морская звезда, не иначе», — подумала она. Бедняга громко фырчал как паровая машина и всевозможно изгибался: то складывался пополам, то вытягивался в струнку, так что пару минут Алиса боролась с ним, едва его удерживая. Всё же она вышла из положения — завела правую ногу за левое ухо — получилось нечто вроде узла, и в таком виде вынесла на улицу.
«Если я не заберу его отсюда, — подумала Алиса, — он здесь и двух дней не выдержит, уморят — это точно. Не оставлять же его здесь, это будет злодейство какое-то».
Последние слова она сказала вслух, и малыш как бы в ответ хрюкнул (чихать он к тому времени прекратил).
— Не хрюкай! — сказала Алиса, — Так не принято выражать свои чувства.
Младенец опять хрюкнул, и Алиса встревожено посмотрела ему в лицо, силясь понять, что с ним случилось. Несомненно, нос у него был неестественно вздёрнут и весьма смахивал на пятачок, а глаза слишком малы для человеческого детёныша. В общем, Алисе он не понравился совершенно.
«Может он так всхлипывал», — подумала она и снова глянула ему в глаза, есть ли в них слёзы. Нет, никаких слёз не было.
— Послушай, милый, — серьёзно сказала Алиса. — Не вздумай превратиться в поросёнка, иначе я тебя брошу. Запомни!
Малыш вновь, то ли всхлипнул, то ли хрюкнул — непонятно, и некоторое время, пока Алиса шла, оба молчали.
Она начала задумываться, что делать с этим милым созданием, когда принесёт его домой, как вдруг он опять так смачно хрюкнул, что она поглядела на него уже со страхом.
Теперь окончательно стало ясно: это никто иной, а настоящий поросёнок, и было крайне неразумно нести его дальше. Поэтому она опустила его на землю и испытала огромное облегчение, когда он побежал бодрой трусцой по направлению к лесу.
«Если бы он вырос, — подумала Алиса, — то стал бы довольно отталкивающим ребёнком, а сейчас он обещает стать вполне приличной хрюшкой».
Она начала вспоминать знакомых мальчишек, которые, повзрослев, могли бы оказаться настоящими свиньями.
— Если б я умела их превращать …
Алиса остановилась в испуге, потому что вдруг увидела Чеширского Кота, сидящего в нескольких ярдах от неё на ветке дерева.
Увидев Алису, Кот обнажил зубы в улыбке. С виду добродушный, кажется, котик, однако у него имелись длиннющие когти и два полных ряда зубов. Алиса решила, что такой кот заслуживает уважительного к себе отношения.
— Чеширский котик, — несмело произнесла она, не зная, понравится ли ему такое обращение.
Однако он ещё шире улыбнулся.
«Вроде бы доволен», — решила Алиса, и продолжала:
— Скажите, пожалуйста, как мне отсюда выйти?
— Это во многом зависит от того, куда тебе надо, — ответил Кот.
— Мне всё равно куда идти…— сказала Алиса.
— Тогда выбирай любую дорогу.
— Но я ведь должна куда-нибудь выйти, — добавила она для пояснения.
— О, об этом волноваться не стоит, — успокоил Кот, — просто надо идти довольно долго.
Это был неоспоримый довод, и Алиса попыталась задать другой вопрос:
— А что за народ живёт поблизости?
— Вон там, — правой лапой показал кот, — живёт Шляпник, а там — он поднял левую, — Мартовский Заяц. Можешь нанести визит любому: и тот и другой — сумасшедшие.
— Что я буду делать с сумасшедшими?
— Делать нечего. Мы все здесь сумасшедшие. И я, и ты.
— А почему вы решили, что я сумасшедшая?
— А как же? Иначе бы тебя здесь не было.
Алиса никогда бы не подумала, что это может служить доказательством, однако спорить не стала, только спросила:
— А почему вы решили, что вы ненормальный?
— Сначала сделаем предположение, что собака в своём уме. Ты это подтверждаешь?
— Вероятно, да, — сказала Алиса.
— Хорошо, — продолжал Кот. — Как известно, собака рычит, когда злится, и машет хвостом, когда чем-то довольна. А я рычу, когда доволен, и виляю хвостом, когда злюсь. Из этого следует, что я сумасшедший.
— Я бы не согласилась, что вы рычите, скорее — мурлычете.
— Не нравится, не соглашайся, — сказал Кот. — Ты идёшь сегодня на крокет к Королеве?
— Пошла бы с радостью, — ответила Алиса, — но пока никто не приглашал.
— Там увидимся, — заверил Кот и растворился в воздухе.
Алиса даже не удивилась. Она уже привыкла к подобным эффектам, но всё стояла и смотрела туда, где только что был Кот, и он внезапно появился вновь.
— А всё-таки, что с малюткой? — промолвил Кот. — Совсем забыл спросить.
— Превратился в поросёнка, — запросто ответила Алиса, словно Кот никуда не пропадал.
— Я так и знал, — сказал Кот и снова исчез.
Алиса немного постояла, надеясь, что он опять материализуется. Но Кот не появлялся, и она направилась туда, где, по кошачьим словам, проживал Мартовский Заяц.
«Шляпников я уже видела, — сказала она про себя, — а вот Мартовский Заяц будет гораздо интереснее. Тем более, сейчас май, и он, наверное, не слишком буйный, как в марте».
Только она успела об этом подумать, как опять увидела Чеширского Кота, сидящего на ветке.
— Как ты сказала: в поросёнка или страусёнка?
— Я сказала: в поросёнка, — ответила Алиса. — Кстати, могли бы вы возникать и испаряться не так стремительно? От такого голова здорово кружится.
— Ладно, — сказал Кот.
Теперь он растворялся, не спеша и неравномерно: вначале улетучился кончик хвоста, а последней пропала полная зубов улыбка, которая несколько минут висела в воздухе, когда остального кота уже не было видно.
«Ну, надо же! — подумала Алиса. — Котов без улыбок полным-полно, но улыбку без кота я ещё не видела! Пожалуй, это самая удивительная вещь, которую я встречала в жизни».
Прошагала она совсем немного, и заметила невдалеке дом Мартовского Зайца. Вид дома не оставлял сомнений, что в нём живёт именно он: трубы в виде заячьих ушей пристроились по обе стороны крыши, застеленной мехом. Дом был такой большой, что Алиса не решилась к нему приблизиться, не съев кусочек от левого гриба. Она тут же выросла почти до двух футов и, чувствуя себя немного неуверенно, всё же направилась к дому.
«А вдруг он и вправду буйно помешанный? — подумала Алиса. — Зря я не пошла к Шляпнику!»