Замерли на плацу всадники в белых колетах,
Надеты на них блестящие стальные кирасы,
Белые лосины с ботфортами и платки на шеях.
На кирасах, металле ножен сияло солнце,
Осенний ветер развевал султаны на касках,
Выведен полк на инспекционный смотр.
Вот появляется на плацу инспектирующий генерал,
Он опоздал на какие-то полтора часа,
Но не считается это за время.
Прибывший генерал – молодой прибалтийский немец,
Он ловок, остёр на язык и на руку скор,
И фамилия этого генерала – Клейнмихель.
Перед эскадронами проверяющий едет,
Ряды осматривает внимательно и придирчиво,
Разучились солдаты делать стройные эволюции!
Над рядами то и дело раздаётся мат-перемат,
Но заслуженные офицеры молча стояли:
Если ты ниже чином – знай своё место…
Вот у кого-то пряжка не выправлена
И слышен удар кулака о скулу,
А у другого темляк не по форме
И следует очередной удар, хоть считалось -
Рукоприкладство непрелично для дворянина.
Недовольным остался генерал-майор,
Много в первом дивизионе начистил он «рыл».
Доходит очередь до второго дивизиона,
«Кто командир?», - раздражённо кричит генерал,
«Барон Ломоносов!», - отвечает бравый майор.
«Ломоносов?», - и разносится многоэтажная брань,
Услышав фамилию, проверяющий сильно завёлся.
Богатырски сложенный офицер смотрит в глаза генералу:
«Вас, генерал, видно мало по морде били?»
У майора блестели на груди ордена за храбрость,
У генерала ордена тоже были,
Но его награды – за исполнительность.
Повисла мёртвая тишина над рядами,
Округлив глаза, смотрит генерал на майора,
А потом развернул коня и к штабу полка ускакал,
Быстро и неожиданно завершился смотр.
Головой качает седой полковой командир,
Не сносить теперь головы Ломоносову.
А сам майор совершенно спокоен,
Нет у него желания на поселение с полком идти,
Он всё равно собирался подать в отставку.