Он умер как-то невзначай:
Хлебнув огнисто-горький чай,
За грудь схватился вгорячах,
Да навзничь махом.
Семью не захотел иметь,
Друзьям давно сказал: "Привет",
И виноватых вроде нет,
А жизнь, слышь, прахом.
Не верил, не любил, не ждал.
Порой кому-то помогал,
Не жадным был и в долг давал,
Всё мимоходом.
Казалось, счастье впереди,
Бежал вперёд, а там ни зги.
Не разбирал– свои, враги.
Так год за годом.
Очнулся. Где он не поймет.
Средь облаков тропа ведёт,
Узорчатая дверь зовёт,
Скрипя призывно.
А на пороге двери той,
По струнке, словно часовой,
Весь в белом, грозный и седой
Архангел дивный.
–Явился? Такова судьба.
Вы на Земле не навсегда,
Года, что талая вода–
Спешат рекою.
Грехи твои наперечёт,
Им вёлся точный, верный счёт,
Ну а теперь изволь расчёт.
Не плачь. Пустое.
–Боишься? Ладно, не робей.
Полным-полно таких людей:
Рабов искусов и страстей,
Убогих мыслью.
Мы честно судим, не спеша,
Мгновенья жизни вороша,
Чтоб божий суд прошла душа, простившись с жизнью.
Прими, что нет пути назад.
А выбор прост– тут Рай,
там Ад,
За этим пристально следят
Весьма исправно.
Понять придется и принять,
Смириться, не протестовать,
За всё ответить, отстрадать–
Скажи, забавно?
Я исключенье для тебя
Могу позволить, не шутя.
Ну что рыдаешь, как дитя,
Не веришь даже?
Но плату полную спрошу,
Вердикт попозже оглашу.
Что делать мне с тобой решу–
Господь подскажет.
Архангел двери отворил:
"Смотри, твой дом, где в детстве жил,
Отец, которого забыл,
И брат погибший.
Собака с кошкой тоже там,
Ты помнишь, их в приют отдал?
Их усыпили, точно хлам–
Ты был в Париже."
Мужик сказал: "Прошу, пусти! Я не могу себе простить,
Как мог так подло поступить,
Дай повиниться.
Сам виноват, что стал скотом,
Другим ещё пенял при том,
Что счастье обошло мой дом,
Пил, чтоб забыться.
Жену послал я на аборт.
Где разум был? Попутал чёрт,
Ведь без детей и дом не тот.
Ушла. Послала.
Судьбы коварный поворот–
Я мёртвый. Здесь. И как итог:
Не сделал, не сумел, не смог.
Мне Ада мало!
Отцу хочу "люблю" сказать,
И брата младшего обнять,
За уши псину потрепать,
Прижаться к боку.
Погладить кошку, в дом войти,
Всей грудью радость ощутить,
На час грехи себе простить,
Доверясь Богу... "
Архангел горько покивал:
"Конечно разрешу привал.
Ты цену Рая не узнал–
Тяжка расплата.
За каждый день в родном кругу
Сто лет ты будешь гнить в Аду,
Другого дать я не могу.
–Да мне не надо.
Согласен. Можно я пойду?
Ждёт милый дом на берегу,
Берёза белая в снегу,
Братишка, батя.
Обнять их всех хочу скорей,
Потом, хоть тысяча смертей
На сковородках у чертей.
Дня...мне... не хватит!...
Мужик бежал, что было сил,
Губу до крови закусил.
Пёс прыгнув в ноги, голосил,
Визжал кутёнком.
А на крыльце братан стоял,
Смеялся и рукой махал,
Отец объятья раскрывал,
Как для ребёнка.
Архангел, помолчав изрёк:
"На муки он себя обрёк...
Ему, бедняге невдомёк,
Что счёт оплачен.
Из близких каждый век отдал,
Чтоб ни минуты не страдал,
Свои грехи он оправдал
Мольбой горячей.
Ну ладно, брат, отец родной,
Но пёс и кошка? Боже мой,
Стоят незыблемой стеной
И гонят лихо.
Не знаем, грешные подчас,
Что где-то молятся за нас,
И Бог, услышав этот глас,
Прощает тихо... "