В Е Н О К С О Н Е Т О В.
I.
Далёкий мир, забытые герои
Тревожили меня не раз в судьбе.
Легенды, мифы, обречённость Трои
Влекут меня настойчиво к себе.
В них прошлых летописцев яркий гений
И тонкой философии узор.
Недаром груз крылатых выражений
Хранится в нашей памяти с тех пор.
Я с трепетом в легенды погружаюсь,
Пытаясь передать их без прикрас.
Венком сонетов я вооружаюсь.
Так дай мне сил сплести венок, Пегас!
Итак, начну свой труд нелёгкий с богом.
Не просто будет мне в сонете строгом.
II.
Не просто будет мне в сонете строгом,
Но мешкать не даёт мне сжатый стих…
Тогда ещё был Зевс верховным богом
И юноша прекрасный жил средь них.
Адонисом его те боги звали
И он любимцем Афродиты слыл.
Там нимфы от любви к нему страдали,
Но век его – увы – недолгим был.
Он с вепрем на охоте повстречался
И был убит в расцвете юных лет.
Где след от крови юноши остался,
Там розы красные взошли на свет.
С тех пор на свете розы расцветают,
Не все легенду их рожденья знают.
III.
Не все легенду их рожденья знают,
Но я лишь вкратце расскажу о них,
О том, какими странными бывают
Рождения на свет богинь иных.
От крайней плоти свергнутого бога,
Которую отсёк ему титан,
Вскипела в море пенная дорога,
Явив всем Афродиты дивный стан.
От боли в голове своей страдая,
Просил Гефеста Зевс разбить её.
Гефест разбил – Афина молодая
Во всех доспехах вышла из неё.
Богинь прекрасных мир обрёл в итоге.
Скрывалась красота не в каждом боге.
IV.
Скрывалась красота не в каждом боге,
Поскольку были мстительны они.
Тантал не раз входил к богам в чертоги,
Но свергнут был в тартар «на вечны дни».
В воде он там по горло и страдает
От голода и жажды день и ночь.
Нагнётся пить – вода вдруг отступает,
Потянется к плодам – взлетают прочь.
Так боги наказали за измену,
За то, что людям он отнёс нектар.
Такую в настроеньях перемену
Встречал в богах тогда и млад и стар.
Тантала муки в мире не забыли –
В пословице мучения застыли.
V.
В пословице мучения застыли
Того, кто камень в гору поднимал.
Сизифовым трудом те муки были,
Ведь камень-то тяжёл был и не мал.
Но камень с горки скатывался снова
И вновь Сизиф туда его катил
За то, что не сдержал пред богом слова,
За то, что так над Смертью пошутил.
Он, Смерть поймав, сковал её цепами,
Никто не мог в ту пору умереть.
Но это слишком, посудите сами.
Такого боги не могли стерпеть.
За тем, чтоб вольностей не стало много,
Следили боги ревностно и строго.
VI.
Следили боги ревностно и строго
Ещё за тем, чтоб чтили все закон.
Данай меж тем был мнения другого –
В Аргосе с дочерьми укрылся он.
Но дочек женихи и там добыли,
Уж тут Данай на брак согласье дал,
А ночью всех мужей своих убили
Те дочки – так отец им приказал.
За это зло досталось каждой дочке
Бессрочно наказанье исполнять:
В подпольях Аида бездонной бочке
Водой пустое чрево наполнять.
Нам в бочке ДанаИд – лишь назиданье,
Далёких дней забытое преданье.
VII.
Далёких дней забытое преданье
Печаль в душе рождает иногда.
Селена – среброкудрое созданье –
Любимого лишилась навсегда.
Уснул навеки он в глухой пещере,
Чтоб юность сохранить, презрев любовь.
Селена бродит по небесной сфере,
Грустит о нём и ищет вновь и вновь.
Раскинула в ночи седые косы
И слёзы льёт печальные окрест.
Из слёз Селены появились росы
Как символ безутешности невест.
Печальных мифов создано немало,
Но жить печальней оттого не стало.
VIII.
Но жить печальней оттого не стало,
Что Трою погубил Данайцев дар.
Там греки, отступив от стен устало,
Коварный приготовили удар.
Коня они из досок сколотили,
Отряд в него впустили и ушли.
Троянцы по наивности решили,
Что это дар, и в крепость занесли.
А ночью греки вылезли из плена
И в крепость, отперев, ввели своих.
Так Трою подвела тогда измена,
Спаслись в бою в те дни не все из них.
Не все дары полезными бывают,
О том упрямо люди забывают.
IX.
О том упрямо люди забывают,
Что сбудутся оракула слова,
И многие от этого страдают.
Дошла до нас такая вот молва.
Однажды дочь Данаю царь Аргоса,
Чтоб жить без внуков, в башню поместил.
В преграде той для Зевса нет вопроса –
Златым дождём он деву посетил.
Даная родила на свет Персея,
Он подвиги позднее совершил.
Но вскоре, злых задумок не имея,
Родного деда, кинув диск, убил.
Сбылись все предсказания пророка.
Для грустных дел всегда хватает срока.
X.
Для грустных дел всегда хватает срока,
Судьба несёт нам множество проказ.
Но хватит и Пандоры нам урока,
Чтоб в этом убедиться лишний раз.
Она Гефестом слеплена из глины,
Прелестнейшей богинею слыла.
Её любили многие эллины,
Но слишком любопытною была.
Открыв запретный ящик самовольно,
С пороками, несчастьями людей,
Она свободу им дала невольно.
Пороки и болезни в нас с тех дней.
Одна надежда там на дне осталась.
Такая жизнь и нам потом досталась.
XI.
Такая жизнь и нам потом досталась,
И в наши дни случается раздор.
Но вот как та делема начиналась,
С которой и родился первый спор.
На пир подбросив яблоко раздора,
(«Красивейшей» -- написано на нём),
Решила мстить богиня ссор и спора
За то, что не позвали на приём.
Парис к войне события ускорил,
Отдав Елене яблоко тогда,
И тем богинь красивейших поссорил,
А также греков с Троей навсегда.
Троянцев греки позже одолели.
Не все герои в Трое уцелели.
Xii.
Не все герои в Трое уцелели,
Среди погибших был там и Ахилл.
Наверно, боги этого хотели –
Его Парис своей стрелой убил.
Ахилла мать, когда его родила,
Чтоб в жизни сын мог смерти избежать,
В святые воды Стикса опустила,
За пятку ей пришлось его держать.
Бессмертным стало тело у Ахилла,
Лишь в пятку смерть могла ещё войти.
Стрела как раз туда и угодила,
То место Аполлон помог найти.
Пята Ахилла – слабости примета.
Случилось это всё в былые лета.
XIII.
Случилось это всё в былые лета,
Когда на Кипре правил царь Минос,
А в лабиринте без дневного света
Жестокий Минотавр незримо рос.
Людьми афинской дани он питался.
Тесей решил полубыка убить,
Но вряд ли подвиг тот ему удался,
Когда б не юной Ариадны нить.
Влюблённая дала клубок Тесею,
С которым Минотавра он нашёл.
Свершив в бою с быком свою затею,
Тесей с любимой под венец пошёл.
Нить Ариадны меткой фразой стала.
Напомнить новый миф пора настала.
XIV.
Напомнить новый миф пора настала:
Похитил у Деметры Аид дочь,
Его супругой Персефона стала
И там, внизу томилась день и ночь.
Деметра плодородная за это
Не стала урожай земле давать.
И Зевс велел – тут честь богов задета –
Полгода дочке с матерью бывать.
С тех самых пор так и идёт все годы:
Полгода здесь она, полгода там.
Как символ обновления природы
Приходит Зевса дочь весною к нам.
Так Аида с Деметрой помирили.
Все люди в те года привольно жили.
XV.
Все люди в те года привольно жили
И свято чтили божеский закон
С тех пор, как всё на свете поделили
Три брата: Аид, Зевс и Посейдон.
Морями Посейдон владел всецело,
Подземным миром Аид управлял,
А всеми вместе правил Зевс умело
И к миру олимпийцев направлял.
В те дни легенды только создавались,
Казалось, олимпийцам нет замен,
Но годы подвигов –увы- промчались
И всё развеял ветер перемен.
Так рухнули древнейшие устои.
Далёкий мир, забытые герои.