Несложный катрен с плачем Нострадамуса (98, центурия 10). Это почти конец его книши пророчеств.
Я не буду сейчас пытаться разгадать загадку, что
в этом катрене делают русские, и почему в обычных переводах это слово тутже меняют
на хулиганы. Просто перевод.
"Яркое великолепие радостной девы
Не будет больше песни, долго она будет уже без соли:
С купцами, русскими, одиозными масками (игра слов: также ненавистными волками),
Все перемешано в кучу, мировой монстр" (монстр для всех)".
Только 2 катрена до конца книги. 98 катрен из 100.
Только 2 до конца.
***
Теперь аналогичная история в романе "МиМ". Здесь речь идет о Маргарите (под ней автор зашифровал в частности Россию, приглашенную немцем, убийцей и отравителем Воландом на бал у сатаны). Соответственно смотрим главу "Великий бал у сатаны".
Напоминаю, что бал состоится ровно в полночь по часам судного дня. Если верить новостям осталось совсем немного. Поэтому не опаздайте. Место проведения в аду. Вход бесплатный через большой огненый камин. Приглашение Воланда в силе.
"Снизу текла река. Конца этой реке не было видно. Источник ее, громадный камин, продолжал ее питать. Так прошел час и пошел второй час. Тут Маргарита стала замечать, что цепь ее сделалась тяжелее, чем была. Что-то странное произошло и с рукой. Теперь перед тем, как поднять ее, Маргарите приходилось морщиться. Интересные замечания Коровьева перестали занимать Маргариту. И раскосые монгольские глаза, и лица белые и черные сделались безразличными, по временам сливались, а воздух между ними почему-то начинал дрожать и струиться. Острая боль, как от иглы, вдруг пронзила правую руку Маргариты, и, стиснув зубы, она положила локоть на тумбу. Какой-то шорох, как бы крыльев по стенам, доносился теперь сзади из залы, и было понятно, что там танцуют неслыханные полчища гостей, и Маргарите казалось, что даже массивные мраморные, мозаичные и хрустальные полы в этом диковинном зале ритмично пульсируют.
Ни Гай Кесарь Калигула, ни Мессалина уже не заинтересовали Маргариту, как не заинтересовал ни один из королей, герцогов, кавалеров, самоубийц, отравительниц, висельников и сводниц, тюремщиков и шулеров, палачей, доносчиков, изменников, безумцев, сыщиков, растлителей. Все их имена спутались в голове, ЛИЦА СЛЕПИЛИСЬ В ОДНУ ГРОМАДНУЮ ЛЕПЕШКУ, и только одно сидело мучительно в памяти лицо, окаймленное действительно огненной бородой, лицо Малюты Скуратова. Ноги Маргариты подгибались, каждую минуту она боялась заплакать. Наихудшие страдания ей причиняло правое колено, которое целовали. Оно распухло, кожа на нем посинела, несмотря на то, что несколько раз рука Наташи появлялась возле этого колена с губкой и чем-то душистым обтирала его. В конце третьего часа Маргарита глянула вниз совершенно безнадежными глазами и радостно дрогнула: поток гостей редел.
— Законы бального съезда одинаковы, королева, — шептал Коровьев, — сейчас волна начнет спадать. Клянусь, что мы терпим последние минуты. Вот группа Брокенских гуляк. Они всегда приезжают последними. Ну да, это они. Два пьяных вампира... Все? Ах нет, вот еще один. Нет, двое!
По лестнице подымались ДВОЕ последних гостей".
Итак, фокус с 2-кой удался. Бал 100 королей. 2 до конца.
****
А что с солью? Почему Нострадамус упомянул в катрене какую-то соль?
Дело в том, что до этого соль действительно была.
Отматаем историю немного назад.
"Маргарита зажмурилась, и чья-то рука поднесла к ее носу флакон с белой солью. Маргарите показалось, что это рука Наташи. Лестница стала заполняться. Теперь уже на каждой ступеньке оказались, издали казавшиеся совершенно одинаковыми, фрачники и нагие женщины с ними, отличавшиеся друг от друга только цветом перьев на головах и туфель".