Ни того давно
и ни этого:
жили – думали,
что не зря...
Оба умерли
двадцать третьего.
Двадцать третьего
февраля.
Дело делали –
обстоятельно –
словно белочки
в колесе…
И про Сталина –
как понять его?! –
много думали…
Как и все.
Хоть воспой его,
Хоть не пой его! –
Много спорили.
Не сошлись…
Нет про Сталина –
у Самойлова;
а у Слуцкого –
завались!
Оба в армии, –
не филонили.
Еле выжили.
Но с войны,
как пришли домой –
оба поняли,
что стране они
не нужны.
Были, в сущности,
безобидными;
с тараканами
в голове…
Но поэтами
стали видными:
кто в Прибалтике,
кто в Москве.
Ни того давно
и ни этого.
И леса в снегу,
и поля.
Но родился я…
двадцать третьего.
Двадцать третьего
февраля.