Забытые тетради. Поэзия народов СССР. Часть 10.
1 – с чеченского
Хасмагомед Эдилов
Холодный дворец.
Недаром «Зимний» зимним звали,
Он веял стужей, сеял зло.
Российские морозил дали,
Сам поглощая всё тепло.
Таков он был – дворец холодный.
Того, кто добывал свободу,
Он загонял в сырой острог.
Кандальники ему в угоду
А Сибирь тянулись вдоль дорог.
Таков он был – дворец холодный.
Был «Зимний» холоден, надменен.
Студил сердца, губил народ.
Когда б не мощным взрывом Ленин
Взломал его извечный лёд –
Мир был бы и сейчас холодным.
1969 г.
2 – с чувашского
Мишши Сеспель
Грядущее.
Как утихнет буря, прогрохочет громом,
Улыбнётся миру ясная погода.
Словно над серебряным, как из сказки, домом
Встанет над землёю купол небосвода.
Кровь погибших братьев расцветёт цветами,
Слёзы обернутся на цветах росою.
Всё, о чём мечтали люди все веками,
Станет явью, жизнью будничной простою.
Ты учись, займись работою любою,
Нет таких понятий: бедность и богатство.
Объединены народы все любовью.
Воцарится в мире равенство и братство.
1918 г.
Педер Хузангай
Дуб над Волгой.
«Старый дуб – наш батюшка» (из чувашской. песни)
Над Волгою, на берегу крутом,
Я видел дуб с вершиной опалённой:
Знать, не однажды молнию и гром
Встречал старик, как ратник закалённый.
Широколиственной могучей кроной
Ещё ж с любым поспорит он врагом.
Об этом слышен говор оживлённый
Сынов – дубков, теснящихся кругом.
Не так ли ты, народ мой, врос корнями
В родную землю? Не страшны тебе
В большой семье ни грохот гроз, ни пламя.
Во мне - всё от тебя: и страсть к борьбе,
И радость, и тревога, и покой…
Дуб - батюшка! Я – жёлудь твой.
1953 г.
Яков Ухсай
Слово о мире.
Не ради славы, чтоб историк
писал трактаты обо мне,
провёл я – труд был этот горек! –
четыре года на войне.
Не ради почестей солдатских
я жизни не жалел в бою
и хоронил в могилах братских
друзей, отдавших жизнь свою.
Нам всем Отчизны имя свято,
любовь к народу глубока.
Привыкла скоро к автомату
к перу привыкшая рука.
Порой лишь стихнет гул сраженья,
сосед подставит мне плечо,
и я пишу стихотворенье,
спеша, волнуясь горячо.
Когда банкиры в небоскрёбах
вели своим доходам счёт,
я замерзал среди сугробов,
но шёл с победою вперёд.
А сон валил меня, бывало,
как повалить свинец не мог.
И падал я на снег устало,
не чувствуя гудящих ног.
Четыре года – путь не мерен –
я был в шинели фронтовой.
пока родного дома двери
на распахнулись предо мной.
Костра Карпат и пыль Берлина –
всё видела шинель моя.
Очистив от золы и глины,
её на гвоздь повесил я.
И потянуло с прежним жаром
заняться творчеством своим,
здесь, в Чебоксарах, в доме старом,
под мирным небом голубым.
Подует ветерок украдкой,
волной о берег Волга бьёт.
Моя дочурка спит в кроватке,
и сладок сон её, как мёд.
Ей не грозит ничто бедою.
Не то, что десять лет назад, -
мой сон военною грозою
нарушил громовой раскат.
На всех наречьях всей планеты
звучит сегодня «нет!» войне.
Дочь спит спокойно до рассвета,
губами чмокая во сне.
1951 г.
3 – с чукотского
Виктор Кеулькут
Вперёдсмотрящий.
И снова налетел норд – ост,
Пронзительный, свистящий,
Но, не сгибаясь, в полный рост,
Стоит вперёдсмотрящий.
Привык на море с давних пор
Смотреть по – деловому.
Он верный путь в туман и шторм
Укажет рулевому.
Где острый камень под водой,
Где зверь, на льдине спящий,
Всё замечать перед собой
Привык вперёдсмотрящий.
Взмахнул рукой он - и в тиши
Уверенно и ходко,
Мотор трескучий заглушив,
Скользит на вёслах лодка!
Оружье меткое держа,
Как снайпер настоящий,
Он бьёт без промаха моржа,
Ведь он – вперёдсмотрящий.
Юрий Рытхэу
Кит.
Нынче, с самого утра
Весь посёлок в сборе.
Преогромная гора
Выросла у моря.
Петя рядышком стоит,
Гору взглядом мерит.
Говорю, что это кит, -
Он, чудак, не верит.
От натуги рокоча,
Из воды на сушу
Два колхозных тягача
Вытащили тушу.
Заблестело сто ножей,
И пошла работа.
Рот у Пети до ушей:
Видно, понял что – то.
Не прошло и двух минут,
Решено обоими:
В космонавты не возьмут –
Станем китобоями!
1964 г.
Антонина Кымытваль
Письмо жене П. Лумумбы.
«Полли, Полли, чёрная сестрица,
Радостью хочу я поделиться:
Утречком в анадырской больнице
Родила я дочку – баловницу.
Дочка хороша моя на диво.
Ничего, что чересчур плаксива,
Ничего, что чересчур криклива, -
Ведь она, как солнышко красива!»
Я письмо такое написала
Незнакомой дорогой подруге.
На листке бумаги рисовала:
Обвела свою и дочки руки.
На бумаге, на простом листочке, -
Матери рука и ручка дочки,
Словно, в тундре выросши, цветочки
Развернула пальцы – лепесточки.
«Полли, посмотри на наши руки:
Протянули их тебе подруги,
Чтобы защитить тебя от боли,
Чтобы ты сильнее стала, Полли!»
Ты лети, моё письмо скорее,
Птицею под облаками рея,
И жене погибшего героя
В руки упади ночной порою.
«Нет, не будет Африка в неволе!
Ты не одинока, - слышишь, Полли?!
К счастью пролегла твоя дорога.
Мы всегда с тобой, нас очень много!»
1962 г.
4 – с эвенкийского
Никита Сахаров
Весна.
Черёмуха под ясным небосводом,
Раскованной реки голубизна…
Вновь ожила тайга с твоим приходом,
О наша драгоценная весна!
Резвятся молодые оленята,
Свежа трава на заливном лугу,
А сколько птиц с рассвета до заката
Из южных стран летят домой, в тайгу!
Под меховым чулком не хрустнут ветки,
Идёт охотник под прикрытьем ив.
И за изюбром сквозь кустарник редкий
Крадётся он, дыханье затаив.
Рога качнулись, вздрогнул зверь невольно,
Почуял он внезапного врага,
Но… выстрел! На факторию, довольный,
Несёт охотник гордые рога.
О мир весны, труда и песен полный,
Весёлый праздник сети и ружья!
Рыбачья лодка рассекает волны,
Под солнцем серебрится чешуя.
30 – е годы
Алитет Немтушкин
Северянка.
Ты откуда, ты откуда
К нам пришла, как песня в лад?
Неразгаданное чудо!
Не скрывай смущённый взгляд.
Ты откуда, где ночами
В зачарованном лесу
Звёзды тонкими лучами
Красят в синий цвет росу.
Где подругу или друга
Узнают в разгоне вьюг
И на сердце страсти вьюгу
Не показывают вдруг.
У черёмух полудиких
Видел я глаза твои,
Твой румянец - от брусники,
Только песня – от любви.
Ведь тебя земля питала
С безграничной добротой,
Солнышко тебя ласкало
Материнскою рукой.
Оттого ты пахнешь летом,
Пахнешь снегом в декабре.
Оттого лучишься светом,
Словно небо на заре.
Из того же сам я края,
Родину в тебе узнал.
Я искал тебя. Я знаю,
Что одну тебя искал.
5 – с эвенского
Василий Лебедев
Озеро Кобольчан.
Доброе моё озеро
Кобольчан,
Тихое, словно простенький
Молочай,
Сонная твоя прозелень
По ночам
Глаже, чем кожа девичьего плеча.
Ветер тебя в бесправии
Уличал,
Север – застывшею лавою
Облачал,
Скалами величавыми
Увенчал:
Ты – как слеза на гравии,
Кобольчан.
Солнце выходит властное
Из – за скал,
Гладит лучами – ластами
Облака,
И отливают краскою
Их бока,
Словно ребёнка ласковая
Щека.
Озеро в горы налито,
Как в бокал,
Озеро подняла земля
К облакам.
Озеро, посмотри: луна
Так близка!
Озеро, дай попить луне
Молока!
Ветер в усатых лиственницах
Суров.
Свист от полёта выстреленных
Ручьёв –
Вниз, в серебро расплавленное
Валов,
Тяжестью скал придавленное
С краёв!
В ранних рассветах розово
Течь ручьям,
Тихо звенящим в прозелень
По ночам…
Тем же закончить песню,
Чем и начать:
Доброе моё озеро
Кобольчан!
1967 г.
Николай Тарабукин
Люблю солнечный свет.
Я долго ходил сегодня
Лесом и полем зелёным.
Вот так бы землю и обнял!
Так бы и умер влюблённым!
Солнечные лучи густо кругом раскиданы,
Между стволов и трав стрелами понатыканы.
Каждый указан шаг – ступай себе и молчи.
Путаются в ногах солнечные лучи.
Чудо! В лесу издревле,
Куда ни пойдёт поэт, -
На травы и на деревья
Особый струится свет.
Вот и хожу – брожу зарослями, опушками –
Душа у меня поёт, как пела она у Пушкина.
Думаю про себя: «Вдруг да и я поэт?
Его ли, моя ли кровь – разницы вроде нет!»
О лес мой, простор мой, воля!
Что есть дороже вас?
Стою посреди векового раздолья,
Как малый ребёнок смеясь.
Природа лежит, сверкая,
Прекрасно её чело.
Скажи, отчего ты такая,
Земля моя дорогая?
Скажи – отчего?
Открой вечной молодости секрет!
… Тогда успокоится твой поэт.
6 – с эскимосского
Юрий Анко.
Партия Ленина.
Наша земля холодна, словно лёд,
Ей мало отпущено тёплых дней,
Но любит, как сын, эту землю тот,
Кто родился и вырос на ней.
Не бойся тьмы! Чтоб в дороге помочь,
Чтоб нам в торосах навек не уснуть, -
В полярную непроглядную ночь
Партия Ленина осветит нам путь.
Чтоб ветер снегом нас не занёс,
Чтоб лёд не сковал нам на веки глаз, -
В полярную стужу, в лютый мороз
Партия Ленина согреет нас.
Партия нас оградит от беды,
Для партии - невозможного нет:
Партия скажет – и тают льды,
Партия взглянет – и всюду свет.
Партия скажет – и счастье придёт,
Партия взглянет – заря горит…
«Спасибо!» - наш эскимосский народ
Партия Ленина говорит.
1959 г.