Данное… данную работу следует предварить некоторым пояснением. Писалась она давно и на протяжении нескольких лет, (о событиях, которые, происходили со мной в то время, я умолчу) . Тогда она была менее поэтизирована и я лишь недавно довёл её, в некотором роде, до ума. Разъяснять её, как и прочие свои работы, вроде того же Каина, я не собираюсь! Некоторые фрагменты намеренно удалены по причинам, которые для себя я считаю вполне обоснованными, ввиду некоторой опасности их размещения связанной, прежде всего, с «оккультными» моими опытами.
Кроме прочего здесь она выложена не вся. Остальная её часть либо не имеет подходящего вида, либо вовсе не подлежит публикации, по многим соображениям.
Я видел их – спасение от бед
Познал, но лучше уж прикрыть глаза
Я знаю, что огнём сгорает, лишь прикоснешься, лед
И кровью как порой горит змеиная лоза…
Я знаю камни, их соитие… металл
И ожерелье, что коснется едва кожи
Себя я в сгустки красок помещал
Прикован к алхимическому ложе…
Несчетных таинств сумрачный обряд
Среди веков как Уроборос колыхнется
И для него нет времени величества, преград
Лишь глаз откроет… на мгновение проснется
Змеиный глас между зубов змеиный же язык
Нашептывает тихо и пространно
К его ученьям я давно привык
Что будто саван, льётся мягко, рвано…
Наитие, обман, удар и отступленье
Он сам помог ковать мне амулет
Но вскоре нападал и порождал сомненье
Не защитит, сказал, он от напастей, бед…
Затем мне руны, тайная стезя
Открылась между песнопений
Горящий камень, к ним нельзя
Касаться просто – без стремлений
Я сделал глаз из терпкого пространства
Я обозначил его голос, его цель
Призвал я (…) призрака коварства
И обмакнул его в межлунную купель…
Мне Уруз же открылся в тот же миг
Ведь ближе руна эта мне была
Увидел я горящий её лик
В безумнейшем видении огня
Я произнес: (…..
…………….
Склоненный, весь в поту, я, опален
Когда коснулся меня взор других, опасных глаз
«Не думай, что ты принят и спасен
Я льюсь с небес, мне имя Хагалаз…»
(…)
Я смолк как Локи, в затишье этой перебранки
Не зрел, не видел ничего, сожжен и льдом окутан
Горят рубцы, ножами болят ранки
И змея древнего хвостом я был опутан…
«Они тебя приняли… вот то слово:
(…)
Затем Таро – тягучий обольститель
Вонзилось перьями крещендо птиц
Открылся смысл, познал, что искуситель
Не терпит постоянства времени и лиц…
Постиг я вечное падение звезды
Признал Его, меж туч и солнца облаков
Увидел я, как от земли, как копья взносятся кресты
В вертепе спутанных пророческих слогов…
Познал… не передать, накрыла skugge
Миры в свои змеиные объятья
Далекий камень, в своём стуке
Лишь источает древние проклятья…
И снова лира тихая звучит и что-то… что за инструмент?
Так ветер нам порою говорит, дивясь падению комет
Ищу я тот напев, а Змей, он насмехается и спит
И прежде как с хвостом своим, он слит…
Я символы нашел в движеньи чешуи
В дыхании его глухом и громком
Я, лишь коснулся, и разошлись слои
И тихое движение в каскаде ломком…
Там, кольца Иггдрасиля, Рагнарёк
Охоты Дикой странный ночной рог
И я, открыв глаза (они горели) изрёк:
«Тьмы эпоху, боязливо, глядящие жадно на звёзды, вскрывают
Скачут извечно странники, воздух сотрясая - смерть призывают
Лица ночи, льющийся хладным светом лик встречают
По краям, владениям Одина, сурового властителя землю изучают.
Печалью и страхом проткнут путник, окинут взором
Смиряет свой пыл жизни дар, под древним надзором
Воздух глотает жадно, ветер скребёт по черепу
Уж бледная ладья давно пристала к пристани берегу.
Убийца дремучий с древними взорами, сам взирает
Плащ бесшовный, окутывающий, сталью пронзает
Вторят им всполохи вихрящегося пламени без огня
Нет конца длящейся ночи, нет начала дня!»
(….)
… За ним тянулся запах восточных пряностей
Свечей, глядящих в полумрак
И воронов, несущих крик вестей
И криком, воспеющих смерть и страх
И снова мне с созвучием всех лир
Высокий Третий меж них проговорил:
Deyr f;, deyja fr;ndr…
(…)
deyr sjalfr it sama…
Я снова очнулся, но день не сменился
Меж складок чешуй воцарился
Лик бесконечного Альмагеста
Где пустота полна межзвездного места…
И зодиака мрачные узоры
Где символы пророчат и уходят
Нам оставляя лишь расплывчатые взоры
И в Лимб Доре нисходят
В гравюрах видна звёздная система
В соитии причин и угольности мечт
Лежит исходная проблема
И давится Отверженная речь…
Постиг я горестный удел
За ним шагнул в объятия селений
До света я Икаром долетел
За светом солнца, свет далеких терний…
Средина воцарилась и несет
Напутствие проклятое, дурное:
Искатель истин бренно упадет
Во тьме прознав дыханье злое…
Восставший лишь способен всё постичь
Преступник против воли изначальной
Монах, что волосы готов остричь
И храм убить, звездой палящей и печальной…
(…)