И съёмка была, и ребёнок шептал мне «Кончается...»,
он знал, что кассета, он знал, что мигает — вот-вот...
А мне всё казалось, что вечность меня откровенно касается,
и мальчик мой славный о вечном мне весть подаёт.
Всё снегом, как будто чудесной периной, покрытое,
сияло, дышало, клубилось - и сердце ожгло.
И ты приближалась, и ты удалялась в мехах Маргаритой,
и было мне больно, и нежно, и сладко — и было светло.
И вот докрутилась кассета, и время теперь «диджитальное»,
и старые кадры я, как наважденье, смотрю.
«Кончается,- слышу, - кончается!» - жизнь моя дальняя.
«О нет, не кончайся, о нет, продолжайся!» - молю.