Умилюсь-ка «советскому» прошлому,
растопив равнодушную холодность.
Улыбнусь мало-мальски хорошему.
Что ж там было пригожего? Молодость!
Перечтя (спутав даты) влюблённости,
помяну наобум верность-преданность.
Те замашки мои, вкусы, склонности –
позже скрасят подённую ведомость.
Из той квёлой податливой завязи
прорастёт нечто вроде подсолнуха:
с семенами вполне белой зависти,
с прямотой несгибаемой олуха.
Эх, казалась бесценной «селекция»,
в долг суля всходы дерзостной удали,
безотказно трудилась эрекция,
и болячки вылазить не думали!
В остальном же – рутинные хлопоты,
чад надежд, послевкусье неясное.
Чьи-то девоньки. Съёмные комнаты.
В дополненье к бесцветному – «красное».
А потом.., люди яркие кончатся.
Грудки будут менять юрисдикцию.
Ножки стройные прочь заторопятся.
Рать ментов переклеят в «полицию».
Всё глубинное сникнет под внешностью.
Грёзы влажные станут вдруг скользкие.
Раздербанят Державу с поспешностью
вожаки, до сего – комсомольские.
Не могло не случиться Реального
по законам (доказанным) подлости,
ведь у всякого «вечно-сакрального»
свой проставленный Свыше срок годности…
Ностальгию с душком посмакую я,
языком деловито пощёлкавши.
– Эй, ты, Жизнь, пуританка разгульная,
не ранёхонько в схиму ли? То-то же!
…Откопав оптимизм в куче мусора,
поражусь: вновь подобное носится –
пусть оттенка немодного тусклого,
а на публику, глянь, бодро просится...
Ныне дедушки, бабушки давние
мне понятны с их баек «ремейками»
по Союзу, с печалью о Сталине,
где означены цены копейками.
Уж никак не лукавые лозунги
порождают такую восторженность,
не ГУЛАГа скрипучие отзвуки.
По любому – притихшая Молодость!
Не вернутся ни «Ту», ни жар-птицею
времена, навсегда отлетевшие.
Прирастать вознамерься ль землицею
иль страницы листать пожелтевшие –
не получится с реанимацией
чудо-Мифа, однажды усопшего.
Промежуточной пользуясь станцией,
не догонишь состава оглохшего...
Может, стильно – в лаптях, вновь с лучиною –
тешить слух расписной балалайкою?,
но, раскланявшись с ретро-кручиною,
я Грядущему лучше «полайкаю»!