В ночь город светил огнями от тротуаров до труб,
и весь кишел муравьями, как разлагавшийся труп.
В кофейнях гудел фонограф, клубился туман сигар,
и жёлтые карты окон
ложились на тротуар.
О, город весёлых нищих, о, город помойных ям,
дающий жирную пищу газет скандальным статьям
За красными фонарями зелёные казино,
где восковыми слезами стекает свет на сукно.
Где золото пахнет смертью, где дышит опийный мак,
Где сразу стреляют в сердце, дырявя парадный фрак.
Постылы чужие муки,
В театре пусты места.
Вот вышла, ломая руки, вот в воду глядит с моста,
и так театрально пышно простёрла вдруг руки к ней,
что сзади, с галёрки, слышно : "Да хватит, топись скорей!".
Звонок, сторож гасит свечи,
текут экипажи прочь.
Горящий огнями вечер померк. Наступает ночь.
Созвездие Ориона глядит на прибрежный мел -
настала пора влюблённых, в саду соловей запел.
И кружатся обречённо вокруг фонтанов и клумб
все члены клуба влюблённых -
бесчисленный самый клуб.
И город лилово - чёрный
от тротуаров до труб.