Парадная старая, о'кон глазницы,
тусклый, неясный свет,
богини нагие в обьятьях амуров,
лепнины обваленной след.
Ступени замшелые, выгнувши спины,
горбатясь, ползут наверх,
перила чугунные вьются цветами,
сливаясь в роскошный букет.
Вот и высокая дверь с вензелями,
сумрак будто парит,
в углу золочёная рама мерцает,
зеркальный портал открыт.
И вот уж сокрытый мир оживает,
люстры огнями зажглись,
и благородные дамы в портретах
позировать вновь принялись.
На гобелене роскошном собаки
рыщут в высокой траве,
гарцуют охотники в ярких камзолах,
красуется дева в седле.
Печь изразцовая в белом уборе
приветливо дарит тепло,
резное навершие, словно корона,
гордо венчает чело.
В комнатах светлых диваны толпятся,
расклада пасьянсы ждут,
но всё напрасно, прошедшее время
столетья назад не вернут.