Отрывок из очерка
Наша палатка была метрах в трёхстах от реки у подножья склона, на который мы поднимались встречать каждое новое утро. С него была видна глубокая ложбина, зажатая между двумя лесистыми откосами, теряющаяся в молоке тумана, который хлопьями витает по утрам среди холмов.
Первые лучи солнца проскальзывали между ветвей, пронизывали предрассветную мглу и озаряли её розоватым отблеском. И мы смотрели на эту сказочную красоту, прижавшись друг к другу. Тихо и загадочно было вокруг. Всё нежит ум неотразимым покоем. Но лесистые откосы звенят птичьими голосами. Река катит мелкие волны. Свежий воздух ощущается, как медлительная ласка.
Насладившись восходом солнца, мы шли в палатку завтракать. Потом, взяв удочки, рыбачили на вдавшемся в сторону от реки небольшом заливе, поросшем разнообразием сочных трав и жёлтых цветов, не имеющих никакого запаха, кроме запаха тины малопроточной воды. Здесь летали стрекозы, перенося свои тонкие тельца с былинки на былинку. Наблюдать за их полётом - удивительное и увлекательное зрелище. Эти настоящие виртуозы радуют своей красотой. С утра и до захода солнца порхают они, добывая себе пропитание: мошек, комаров, мух, издавая при этом шум двумя парами больших прозрачных крыльев.
Здесь же у залива слышится стрекот кузнечиков, которых я не люблю. Они мне кажутся маленькими нахалами, так как прыгают совсем рядом. Я их отпугиваю от себя и обещаю оторвать им усы, превышающие длину их тела. Они будто бы понимают, что я могу говорить всё, что угодно, но ни за что не обидеть.
Следующее утро было ещё прекраснее. Мы встали раньше обычного. Луна заканчивала свой путь по небу, собираясь погрузиться в реку. Воздух начал свежеть. Горизонт на востоке бледнел. Послышалось отдалённое пение петуха, вслед донеслись отклики других.
На громадном своде небес стали исчезать звёзды. Раздался птичий крик. В листве послышалось робкое щебетание, и, как будто набираясь смелости, оно стало непрерывным, переливчатым, радостным.
И вдруг всё залилось светом. Это заря старалась ослепить нас блеском. Земля пробудилась. Мы почувствовали себя обезумевшими от счастья. Восторженная радость, бесконечное умиление перед величием природы переполняли замиравшие сердца.
Картина маслом Евгения Синева