Перемолото без года тридцать...
Так что мы видим, подводя черту?
Вокруг, всё те же, не живые лица
Изображают неумело слепоту.
Здесь оживиться заставляет, ненадолго,
Лишь смена фона. Но все, будто бы в бреду,
Глазами ищут старые оковы.
И, находя, уходят в пустоту.
В надежде проявить свою натуру,
Покинуть серый, ненавистный круг.
Беру разгон, подметив слабую фигуру,
И мчусь под барабанный стук.
Ну вот, уже совсем фигура близко!
В его дыхании я слышу дрожь.
"Быть может отойдет, чтобы без риска...
Быть может сдастся, выкрикнув: "Хорош!""
Но он стоит и молча смотрит прямо.
Его не беспокоит вовсе мой забег.
Внутри проверенного временем бедлама
Кто я? Очередной бегущий человек.
Я так бежал, так скалился сердито,
Так ждал, когда отступит тот старик...
Но, поравнявшись, смог лишь вымолвить "простите."
Встал рядом с ним, расслабился и сник.
В последний раз решился бросить взглядом.
Мне вдруг открылась вся картина целиком!
Тот старец, с кем стоял я рядом,
Бок-о-бок, был моим отцом.
Совсем не дрожью было то дыхание.
То тихий смех матёрого слепца.
Он жадно слушал все мои старания
И вспоминал начало своего конца.