Когда-то, в одной из моих лесных
озябшо-промозглых прогулок —
я слышал столь явственный, жалобный крик
ослабших, отбившихся перепелок —
не тех, что на радость,
не тех, что на стол —
горбатые люди с гордостью тащат,
а тех, что почтенно ремесленник взвёл,
запечатлел в иероглиф манящий.
В глубинных низинах души —
мотивы изгнанничества и химеры.
Я сам себе путь к ним проложил —
сломил защиту барьера.
Воздух, заставляющий нос дышать.
Ветер, убивающий веру.
Неопознанные синие пятна сквозят
из сферы — в сферу,
из сферы — в сферу.