Трезвость норма жизни

       

        Автор:   Шаов Тимур Султанович

       (р. 14 июля 1964 года) – российский поэт, сатирик,
        автор и исполнитель песен.
 
Родился в Черкесске. Классического музыкального образования не имеет. Азы прошёл в музыкальном училище, где преподавали студенты во время педагогической практики, позже играл во Дворце пионеров в вокально-инструментальном ансамбле. Окончив школу в 1981 году, поступил в Ставропольский медицинский институт. По специальности – гастроэнтеролог. На предпоследнем, пятом курсе сломал ногу и более полугода провёл в гипсе – это стало темой его первой песни – «Я себе сломал ногу;». После окончания мединститута в 1987 году был направлен по распределению в родную Карачаево-Черкесию – сельским врачом в станицу Зеленчукскую (жил в посёлке Нижний Архыз, за 25 километров от работы) – и задержался там на целых двенадцать лет. Этому периоду жизни посвящена песня «Деревенька» (впоследствии с ней он стал лауреатом Грушинского фестиваля). С 1999 по 2002 гг. жил в Дубне Московской области. С 2002 года, занимаясь бардовской песней, переехал в Москву. О столичной жизни вскоре появилась песня «Пробки в Москве». Член союза литераторов России. Обладатель премии Шансон года 2003. Песни Тимура находятся в ротации на радио «Шансон». К наиболее известным широким массам композициям относятся «Включайте поворотники» и «Транзитный поезд через Украину». В 2006 году он выпустил песню «Свободная частица», где упомянул «басманное правосудие». В 2014 году сибирский фонд по увековечиванию памяти Владимира Высоцкого наградил Шаова медалью «Бард России».


Трезвость – норма жизни.


На прошлой на неделе
С ребятами сидели,
Под музыку балдели,
Но никто ничё не пил,
Всё было мирно-тихо,
Тут открылись двери лихо,
Ввалился пьяный Тихон
С бутылочкой чернил.

Кричит он: "Как живёте?
Всё в потолок плюёте?
Ну, братцы, вы даёте,
Нельзя же так скучать!
Слыхали, братцы, в Чили
Режим ужесточили,
По этой по причине
Нам надо забухать!"

Бухать за всё мы рады:
За урожай Канады,
За дождик Ленинграда,
И вьюгу Колымы,
За ваших и за наших,
За Петю, Витю, Сашу,
За Тихона и даже
За женщин выпьем мы.

Сперва, покуда пили,
Мы женщин обсудили,
Потом заговорили
Совсем уже хитро:
Про импрессионистов,
Потом про сионистов,
Потом уж о Шекспире,
Вольтере и Дидро.

Всех переспорил Винни
От алкоголя синий
Кричит: «Что нам Феллини,
Тарковский, Михалков.
И мы могём не хуже,
Нам только стимул нужен,
И мы посадим в лужу
Известных мастеров».

Тут кто-то крикнул: «Братцы,
Ведь надо ж нам догнаться!»
Ну рады мы стараться:
На магазин - бегом!
Ну, сбегали, купили
На нос по три бутыли
Но их уже мы пили
Во сквере городском.

Среди статуй античных,
Раздетых, неприличных
Портвейн шёл отлично,
Ну просто нету слов.
По литре загасили,
Сардиной закусили,
Потом заголосили
Чего-то из Битлов:
Мол, «Michelle, ma belle».

По классике тоскуя,
Я, жар в себе почуял
И скинул я статую
И влез на постамент,
И там, посреди сквера,
Я вслух читал Гомера.
Два милиционера
Прервали мой концерт.

Вели меня за локоть,
Я плакал всю дорогу,
Кричал: «Читайте Блока!»
«Менты - мои друзья!»
И лез к ним целоваться:
«Мол, если разобраться,
Вы тоже люди, братцы,
Вот гадом буду я!»

Потом уж в отделении
Я плакал в умилении
И падал на колени,
Мол, люблю вас, мужички.
А в камере холодной
Какой-то уголовник,
Безжалостный и злобный,
Разбил мои очки.

На утро было плохо,
На утро было сухо,
Я сказал себе: «Тимоха,
Всему виной Гомер»,
Потом меня одели,
Постригли, как хотели,
Пахал я две недели
На стройках СССР.

Теперь я на свободе,
Постриженный по моде:
Не то, чтоб лысый вроде,
Не то, чтоб волосат,
И больше не чудачу,
Домой несу всю сдачу,
От мамы с папой прячу
Бесстыжие глаза.

Теперь я отдыхаю
И больше не бухаю.
И в школах выступаю
С беседами о том,
Что, пить, мол - это дерзость,
Что водка - это мерзость,
Что норма жизни – трезвость,
Не пейте ни за что!