Не вылететь искре из наковальни
Под тяжестью гусиного пера.
Под сводами унылой тихой спальни
Поэт ковал свои флюиды дотемна.
Уснуть не выйдет в тяжести хожденья
От ближнего до дальнего угла.
К себе не проявляет снисхожденья
Ревнительный страдалец ремесла.
И тут из потрохов остывшего камина,
Углями всюду крепко наследив,
Ворвался и уселся чинно-мирно
Гонец из недр адских, неземных.
- Услышал я сапожий топот гневный,
С ухмылкой гадкой замечал тот дух.
- Тебе помочь легко смогу я, бедный,
Метафор и эпитетов пастух!
Легли поверх друг друга линии судьбы,
Союз с нечистым делом заключён.
Тотчас же влезли в голову псалмы,
Навек зловещей силой вдохновлён.
С ней возвышен до вершин искусства,
В своём порыве стал неудержим
Поэт на грани гения с безумством.
Однако с той секунды без души.
Иссохлись в пыль листы, перо, чернила,
А он всё так же раб той грешной силы.
Кровавым почерком слагает сотый том,
Пожертвовав несчастным животом.