Я помню сходни тихого причала,
песок и поле жёлтое. Молчала
тогда ты, а душа моя кричала:
« Взгляни, пойми, прости, с собой возьми!»
Ты уходила
по тёплому песку белеющей дороги,
а по бокам жнивьё стояло, вязли ноги,
и ты сошла с дороги на траву,
а я сказал тебе: «Замри! Постой немного!»
Ты оглянулась удивлённо, строго,
а я смотрел на жёлто-белую дорогу,
на поле, что ещё желтей лежало,
на лес, которым небо обрамлялось,
как тёмным бархатом, зубристою каёмкой.
На сосны близкие и среди них берёзки,
худые белотелые подростки,
что прячутся от смелых взглядов в чаще.
А впереди, здесь, на краю дороги,
глядела тихо, сдержано и строго
ты на меня.
И жёлтые твои струились власья,
спадали на спину и плечи укрывали
волнами и, как золото, светились.
Русалка... - то мои ль слова, мои ли мысли?
Хотел я лечь на землю и заплакать,
так был прекрасен миг, так ты слилась
в мгновение со всем, что я любил.
В глазах твоих, увы, лишь холод стыл.
Закат, что над рекой за нами плыл,
тебе тепла не подарил.
И скучно ты взмахнула рукавами ...
Ты будто между сосен упорхнула,
травы слегка коснулась серебристой -
качнулись листья только осторожно,
и ветерок дохнул вечерний.
К его дыханью я прильнул
и, успокоясь от рыданий,
заснул, раскинув руки
и землю милую обняв...
1978