* * *
Через тонкую крышу палатки меня рассвет
разбудил. Я услышал гудение насекомых,
и какая-то птица свистела «кю-вет, кю-вет».
Так со мной говорил Элохим — о, на всех
знакомых
языках мироздания! Но, сон отряхнув, скатал
я брезентовый домик и вновь зашагал к востоку.
Мир не так уж велик — скорее, он даже мал:
трое суток пути до Будилово. Холодок. Туман.
У болотного бочажка занырнул в осоку
осторожный какой-то зверёк, покачнув ольху.
И зажглось утешительно
наверху
золотое Око.