Легковесны все же суждения иных наших сограждан, оскорбительно безосновательно обзывающих налево и направо известнейших людей идеологическими оборотнями.
Вот, к примеру, встречаю днями своего давнего знакомца – велеречивого профессора, и едва зашла речь о политической ситуации на постсоветском пространстве, как он тут же запальчиво, с ожесточением выпалил:
– Достали меня все эти наши идеологические оборотни! Злости не хватает!
– Кого вы имеете в виду? – спрашиваю.
– Известно кого? – воскликнул профессор. – Тех, которые и при Советской власти процветали, чувствуя себя, как вареники в сметане, а с захватом Кремля просионистскими силами еще с большим успехом жируют при антинародном, оккупационном режиме.
– А причем тут «идеологические оборотни»? – спросил я.
– Но разве все они не таковы?
– Ничего общего! – твердо произнес я.
– То есть? – взвыл профессор. – Поясните!
– Видите ли, – сказал я, – еще граф Лев Николаевич Толстой в своих произведениях пришел к выводу, что все человечество спокон веков состояло и состоит из особей двух разновидностей. Первая из них – люди, живущие только для нужды своей, только брюхо набивают. Вторая – люди, живущие не для брюха, а для души, для правды. И практически в каждом поступке и действии представителей этих двух разновидностей объективно проявляется их истинная сущность. И еще граф Толстой пришел к выводу, что если добро имеет причину, оно уже не добро; если оно имеет последствия – награду, оно – тоже не добро. Стало быть, добро вне цепи причин и следствий…
– А причем тут Толстой и его выводы? – высокомерно бросил профессор.
– А притом, – говорю ему, что в Стране Советов после Сталина оживились затаившиеся до этого корыстолюбцы из разряда любителей набивать брюхо на дармовщину, которые для этой своей заветной цели решили цинично попаразитировать на партийно–государственных структурах. И как было им не воспользоваться для этого открывшимися с легкой руки волюнтариста Хрущева шлюзами в КПСС и облегчить себе путь к обогащению! Потому в массовом порядке и поплыли в руководящую партию волонтеры – добытчики, новоявленные «строители коммунизма», истинной целью которых было побыстрее приблизиться к привилегированному, по их местечковому мнению, бездонному, всеобъемлющему «корыту» и побыстрее реализовать свои корыстные интересы. Но не только зрелые мужи со своими сомнительными целями в пору хрущевской «оттепели» ринулись в распахнутые ворота правящей партии. Смекалистые, прагматичные отроки со своими амбициозно-нарцисовскими планами на будущее тоже не отставали. Одни из них чуть ли не со школьной скамьи становились кандидатами в члены КПСС, другие – шли в местные подразделения КГБ проконсультироваться на предмет того, как выстроить им свое образование и в какой вуз поступить, чтобы в конечном итоге попасть в престижное ведомство – передовой вооруженный отряд КПСС…
– И опять я не пойму, зачем вы мне все это говорите! – резко прервал меня профессор.
– А затем, – говорю я, – чтобы убедить вас, что из циничной, расчетливой и нахрапистой поросли, заполнившей КПСС после Сталина, вылупиться идеологические оборотни никак не могли! Ибо истинный, идеологический оборотень – это тот, который поначалу искренне, самозабвенно присягает и служит одной идеологии, а потом вдруг бесцеремонно, цинично предает ее и уже так же искренне, самозабвенно присягает и служит другой идеологии, диаметрально противоположной прежней. А если субъекты вообще не служат никакой идеологии и под их прикрытием лишь всю жизнь всегда и везде отслеживают только свой личный, корыстный интерес, то можно ли таких субъектов назвать идеологическими оборотнями? Презренные, замшелые, мерзкие мокрицы – вот им истинное название!.. В данном же случае, после Сталина, изначально интерес соискателей дармовщины был устремлен не к коммунистической идеологии, под прикрытием которой они собирались провернуть выгодный гешефт, а прикован к заветному «корыту», посредством которого они надеялись решить все свои проблемы. И всякие там высокопарные заверения и клятвы их в верности служению коммунистическим идеалам для этих людей составляли лишь внешнее необходимое оформление общепринятого ритуала проникновения в КПСС.
– Ну, зачем же всех вот так накрывать мокрым рядном? – возмутился профессор. – Ведь в этой «поросли», как вы их обзываете, есть и исключения!
– Например? – сказал я.
– Да сколько угодно! – воскликнул профессор. – Тот же нынешний мэр Москвы – латифундист Лужков и к тому же супруг скороспелки – миллиардерши! Разве он не типичнейший идеологический оборотень? При Советской власти, где только Лужков не подвизался!.. Член КПСС с 1968 года Лужков был известен как комсомольский активист и организатор общественных мероприятий. Работал в одном из первых студенческих отрядов, осваивавших целину в Казахстане. Избирался он и народным депутатом Бабушкинского районного Совета народных депутатов Москвы, и депутатом Моссовета, и депутатом Верховного Совета РСФСР… Занимал Лужков и руководящие должности в Минхимпроме СССР.
– У вас есть неоспоримые свидетельства искреннего, самозабвенного служения Лужкова коммунистическим идеалам при Советской власти? – спросил я.
– Допустим таковых нет… – понизив голос, произнес профессор. – Но Лужков награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, медалями. Он лауреат Государственной премии СССР. Имеет звания «Заслуженный химик РСФСР», «Почетный химик СССР»… – тут же, приободрившись, профессор воскликнул: – А возьмите лужковского дружка Примакова! Колоритнейший фигурант – идеологический оборотень этот Примаков! При Советской власти был и в Гостелерадио СССР, и в газете «Правда» и в Академии наук СССР…
– Ну и что из этого? – прервал я профессора. – Познер ведь тоже был при Советской власти и в Агенстве печати «Новости», и в Гостелерадио СССР…
– Я бы не сравнивал Примакова с Познером! – парировал профессор. – Примаков был даже председателем Совета Союза Верховного Совета СССР и кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. А прожженный лукавец и матерый, последовательный антисоветчик – русофоб Познер был при Советской власти на каких-то задворках и на идеологического оборотня вообще никак не тянет!
Но каких-либо неоспоримых свидетельств искреннего, самозабвенного служения Примакова коммунистическим идеалам при Советской власти профессор так и не назвал. Зато тут же обозвал идеологическим оборотнем и Аркадия Вольского, превосходно вписавшегося в нынешний оккупационный режим и вольготно процветающего сейчас в кругу олигархов.
– И это при всем при том, – добавил профессор, – что при Советской власти Аркадий Вольский был и секретарем парткома Московского автозавода имени Лихачева, и заведующим отделом, помощником секретарей ЦК КПСС… Неужели и эти ответственные партийные должности Аркадия Вольского не убеждают вас в том, что он искренне исповедовал коммунистическую идеологию до прихода к власти в стране просионистских сил?
– Не убеждают! – сказал я. – Горбачев, Яковлев, Шеварднадзе, Ельцин ведь занимали в КПСС посты повыше, а что из этого?
– Согласен, – бросил профессор. – Горбачева, Яковлева, Шеварднадзе, Ельцина к идеологическим оборотням никак не причислишь! Ибо как они, эти политические циники, сами теперь заявляют, что никогда при Советской власти коммунистической идеологии не исповедовали и были всегда последовательны: осознанно разрушали КПСС и подрывали Страну Советов изнутри. Чего только стоит обошедшее всю мировую прессу признание Горбачева, сделанное им недавно в американском университете в Анкаре! «Целью всей моей жизни, – сказал Горбачев, – было уничтожение коммунизма, невыносимой диктатуры над людьми… А для ее достижения я должен был заменить все руководство КПСС и СССР, а также руководство во всех социалистических странах… Мне удалось найти сподвижников в реализации этих целей. Среди них особое место занимают Яковлев и Шеварднадзе, заслуги которых в нашем общем деле просто неоценимы».
Процитировал вот так Горбачева профессор, а обзывать идеологическими оборотнями не унимался. И кого только в связи с этим профессор не назвал! В ход пошли фигуранты, которые и при Советской власти у всех на виду были, и сейчас при оккупационном, просионистском режиме с экранов телевизоров не сходят. Тут и политики, и военные, и ученые, и писатели, и журналисты, и космонавты, и бизнесмены, и режиссеры, и артисты… А среди них Герои Советского Союза, Герои Социалистического Труда, лауреаты Ленинской и Государственной премий СССР.
Но как только мы начинали с профессором разбираться персонально с каждым из названных им фигурантов – идеологических оборотней, то выходило, что на чистокровного, истинного идеологического оборотня ни один из фигурантов ни в какой мере не тянул.
А когда речь зашла о таких высокопоставленных фигурантах, как Маршал Советского Союза Язов, а также генералы Крючков и Бобков, то профессор и вовсе пошел на попятную и снял эти кандидатуры с рассмотрения. Потому как при анализе шансов указанных лиц прослыть полноценными идеологическими оборотнями выявилось, что эти шансы у них приближаются к нулю. И не только потому, что под руками не оказалось достоверных подтверждений того, что эти фигуранты при Советской власти искренне верой и правдой служили коммунистическим идеалам. Положение их усугублялось еще и тем, что в роковой для Страны Советов час испытаний они сами себя своими личными заявлениями и поступками окончательно навсегда дискредитировали. Маршал Советского Союза Язов, к примеру, находясь в августе 1991 года в следственном изоляторе «Матросская тишина», в своем дневнике записал: «23 августа – пятница. Всему конец, имею в виду собственную жизнь. Утром снял мундир Маршала Советского Союза. Поделом! Так и надо. Чего добивался? Прослужив 60 лет, я не отличил от политической проститутки себя – солдата, прошедшего войну…»
Не по-офицерски повел себя в те же исторические августовские дни 1991 года и председатель КГБ СССР генерал армии Крючков, находясь в том же следственном изоляторе «Матросская тишина». Уже 25 августа Крючков успел написать покаянное письмо Горбачеву – этому патологическому предателю-антисоветчику, главному разрушителю госбезопасности страны.
Генерал же армии Бобков поступил еще более радикально и прагматично. Накопив изрядный чекистский опыт и бесценную информацию в должности первого заместителя председателя КГБ СССР, генерал армии Бобков предложил свои услуги новоявленному олигарху Гусинскому и пошел к нему в услужение.
Не выдержали экзамен на чистокровных идеологических оборотней и бывшие члены Политбюро, секретари ЦК КПСС Строев с Дзасоховым. И все потому, что достоверных свидетельств их искреннего, самозабвенного, беззаветного служения при Советской власти коммунистическим идеалам нет. Хотя налицо подобострастное прислуживание Строева и Дзасохова идеологии, которая ныне потеснила в нашей стране коммунистическую.
Между тем, профессор не сдавался и в сердцах воскликнул:
– Но хоть глава нашего государства, по вашему разумению, тянет на идеологического оборотня?
– Ну, это вы и вовсе сиганули!.. – сказал я ему и пояснил, что отличительной особенностью всех названных им фигурантов, которых он обзывает идеологическими оборотнями, является то, что все они как один в роковой для Страны Советов час испытаний не выполнили ни военной, ни партийной присяги.
– И по какому же основному критерию, вы считаете, должно оцениваться истинное, искреннее, самозабвенное служение коммунистической идеологии? – спросил профессор.
– Жертвенностью! – сказал я. – И только жертвенностью служения ей!
***
Раздосадованный профессор махнул рукой и удалился с поникшей головой.
А неделю спустя этот же профессор звонит мне и говорит:
– Мне все же удалось выявить настоящего идеологического оборотня наших дней! Причем, соответствующего самым высоким требованиям и стандартам, которые вы справедливо предъявляете к такого рода фигурантам.
– И кто же этот уникум? – спросил я.
– Биография у него такова, – сказал профессор. – Будучи еще отроком этот смекалистый, прагматичный русачок-ленинградец ходил в местное подразделение КГБ проконсультироваться на предмет того, как ему выстроить свое образование и в какой вуз поступить, чтобы в конечном итоге попасть в престижное ведомство – передовой вооруженный отряд КПСС. Кандидатом в члены КПСС он стал чуть ли не с десятого класса. И дальше вся жизнь его была посвящена самозабвенному, неистовому, жертвенному служению коммунистическим идеалам в первых рядах строителей коммунизма. И на всех этапах жизни при Советской власти он был впереди на самых трудных участках, не щадя себя. Спасая трактор при пожаре на целине, он чуть ли не погиб, за спасение человека на водах получил медаль, в числе первых добровольцев-спасателей отправился на Чернобыльскую АЭС, успел побывать и в Афганистане… Короче, самопожертвование в труде на благо компартии и советского народа у него шло одно за другим. И с продвижением по партийно-государственной вертикали, вплоть до конца восьмидесятых годов, у него было все прекрасно. Стал даже членом ЦК КПСС и народным депутатом Верховного Совета СССР! Но случилось так, что в девяностом году на волне горбачевской перестройки он сошелся с какой-то демократкой-иудейкой, и все в его жизни перевернулось. Да так, что и жену свою с двумя детьми он в скорости бросил и иудейскую веру принял. От коммунистической идеологии демонстративно наотмашь отмежевался и стал ревностно исповедовать сионистскую. А чтобы родственники новой жены не сомневались в его серьезных намерениях, потребовал сделать ему в синагоге обрезание. И даже хотел сменить свою фамилию на фамилию новой жены. Да только раввин хоральной синагоги отсоветовал: «Нашему делу, – сказал раввин, – русская фамилия очень даже не вредит». И раввин упомянул для примера известного усопшего пародиста-сатирика, который носил русскую фамилию Иванов.
– И где же этот ваш уникум? – поинтересовался я. – И как с ним встретиться?
– Это сейчас совершенно невозможно! – произнес профессор.
– Почему? – удивился я.
–Дело в том, – сказал профессор, – что в период чубайсовской грабительской приватизации по наущению своей новой жены этот уникум настолько увлекся оприходованием себе в собственность разного рода общенародной недвижимости, что уже к середине девяностых годов превзошел многих известных в то время новоиспеченных олигархов. А когда власти прихватили олигарха Ходорковского и водворили в тюремную камеру, то он вмиг превратил свою недвижимость в валюту, которую тут же перекачал в Израиль. А вслед за валютой и сам туда отправился вместе со своей возлюбленной иудеечкой. Ну, а как вы знаете, Израиль своих воров, награбивших добро в Советском Союзе, не выдает!
– О!.. – воскликнул я. – Так может даже этот уникум – идеологический оборотень проходит там вместе с беглыми олигархами Гусинским и Невзлиным по нашумевшему на весь мир скандальному уголовному делу, связанному с отмыванием наворованных миллиардов?
– Не исключено! – сказал профессор.
Вадим Цеков