Молчит рояль, в пыли весь клап,
Пустеет старенький пюпитр.
Я больше не снимаю шляп
В миру тускнеющих палитр.
Пропал тот блеск, потерся лак
На чёрной крышке инструмента.
Лишь метроном поёт: тик-так
Заместо аккомпанемента,
Который мёртвой тишиной,
Стальной струной давно бездвижной,
Похитил скудельный покой
Души глухой и никудышной.
И так же блеск в моих глазах,
Как лак тускнеет год от года.
Осталась музыка в строках,
А на душе лишь непогода.
Душа ведь, как старый рояль,
Подвластна нежных рук веленью,
Чтоб разогнать тоски печаль,
Придать каскаду струн движенье.
Чтоб молоточек на струне
Ударил демпфером по меди
Так, чтоб по всей ее длине
Промчался звон, как в минуэте.
Бессмертен классики мотив,
Стихи целы, как оказалось.
И значит, что я тоже жив,
Хоть жизнь моя уже распалась.
Надеюсь, скоро в тишине
Рояль сыграет свою песню,
И господ вспомнит обо мне,
Вслед музыке и я воскресну.