Знаю, бегут по лицу эти капли,
Будто бы крови, но всё же – дождь;
Знаю, рыдает, не знаю – кем стали,
Раб пожилой и его младой вождь.
Знаю, пески когда-то украли,
Саван оазисов у плодородья;
Знаю, ведь у меня отобрали,
Запах воды, аромат пресноводья.
Скоро мне… скоро… так много осталось,
Но я завершусь, не точкой, на слове;
Путь завершится, жизнь дальше бы мчалась,
Навстречу любви и страху, и злобе.
Навстречу тому, что так ненавижу,
Чем дорожу, и что оставляю;
Знаю… быть может ещё раз увижу…
Дрожащей рукой слезу вытираю…
Смеюсь и рыдаю! О счастье! О мука!
И снова и снова Она за спиной,
Ведь жизнь для неё – одна лишь разлука,
И слово одно… и слово: «Ты мой!»
И так оборвусь, ничерта не успев!
И слов проронив последний каскад,
Твердя всё, твердя: это блеф, это блеф…
Под крики, объятья и пенье менад!
И взгорьем томясь мне волосы треплет,
Приветливый ветер и демон на нем;
И глазом мой череп подкошенный мерит,
И вместо воды дарует мне ром…
Чую гроза и тьма над тем градом,
Тушей своею, беснуясь, плывет;
И поступь чужая, ведомая адом,
Будто плащом укрыта, идет!