Тебе на подпись не дано
гарантий мира внове.
Есть радуга, и та давно
на боге-честном слове.
Она торчит одним концом
в поля, где добрый пастырь
хранит обещанный отцом
и мужеством кадастр.
Другим концом - в сады торчит,
где нам бывать негоже.
Там что-то вечное горчит,
чем ближе к нам, тем горше.
Оттуда дрожь земной оси
даётся как острастка,
и гибель с биркой на фарси,
и - русским шрифтом - "с пасхой!".
Такая она и сбылась,
как новость в наших медиа.
Бог-слово сузил ипостась
в губное междометие.
А ты, приятель, смерть сужай
до смерти отразимой.
Земля готовит урожай
своих сынов озимых.
Потом готовит яровых,
в последних эшелонах,
до схваток третьемировых
в ее ветвистых лонах.
Из первых иль вторых, дружок -
уже неважно, вроде,
раз радуга в твой вещмешок
одним концом уходит.
Проходит поле стороной,
на скорость уповает,
жизнь за твоей большой спиной
прожить не успевает.
Ракитный залп на свежем пне,
на бывшем вербном месте -
то - за спиной , а на спине -
на крепкой нитке крестик,
поношенный лет двадцать пять -
от бабушки с Ростова;
земля, рожающая вспять;
и ничего святого.