Себя назначив грустным летописцем
лесной, уездной, тихой простоты,
от жизни прячусь.
Нечем откупиться
от перемен.
Так к ночи дом остыл,
что шубой дверь схватилась индевелой.
Мир без тебя ослеп, осиротел
и бесконечным тянется пробелом
в непредставимой мёрзлой пустоте.