Был в древнем Риме император,
Хоть безголосый – петь любил
И заставлял всех многократно
Хвалить! Коль нет, то… сильно бил.
Он лесть любил! – отметить нужно.
Льстецам же спорить не к лицу.
Они сладчайшим хором дружно
Воздали должное певцу:
«О, самодержец всей вселенной,
Певец великий всех времен!
Кто б ни услышал, тот мгновенно,
Твоим был голосом пленен!
Он благозвучен и прекрасен,
Он водопад, что льётся вверх,
И стих так точен и удачен,
С ума свел тонкостью нас всех.
Вы самый умный и успешный,
Важнее не было людей,
Вы ангел неба, Вы – безгрешны,
Кумир всех женщин наших дней!
В Вас воплотился дух величия,
Вся мудрость прожитых веков,
У Вас и Бога – нет отличия,
В Вас совершенство всех миров.
Мы преклоняемся пред Вами,
Ваш взгляд суров, но справедлив,
Кивните только, и мы сами
Погасим недругов мотив…»
И возомнил себя он Богом.
«А что мне мир? И что мне Рим?...
Построю город новый! Словом,
Сжечь старый, и негодных с ним!»
Зажгли, послушные, сей город,
Плевать на граждан Рима им.
«Мы ублажаем тирана гордость,
Зато хоть сами не сгорим!»
Как бы не так… С того пожара
Огонь заполыхал в сердцах,
И римляне поддали жара
Тирану в глотку, в глаз и в пах!
Упал Нерон, судьбой сраженный.
Льстецы, почувствовав свой крах,
Наперебой клеймили клоуном,
Усыпав бранью свежий прах.
«Вы петь любили? Вот вам, нате!»
Шуты сменили свой колпак
И мантии надев, в сенате
Сказали мертвому – дурак!
Вот так почил Нерон ужасный,
Льстецов проклятьем сброшен в ад…
Не верь льстецам, они опасны,
В их душах страх и сладкий яд.