Ах, слаломисточка, слалоломница,
куда летишь во весь опор,
риска поклонница, паломница
всех гиблых крутосклонных гор.
Богиней с облака сошедшая,
догадками окружена,
такая странная, нездешняя,
и среди всех всегда одна.
Какие страсти окаянные
кипят в тебе, взрывая кровь,
что ты, как будто в покаянии,
стремишься в горы вновь и вновь.
И с высоты почти подоблачной
срываешься, как в пустоту,
вниз, в пропасть, будто пулей скошена,
сжигая ветры на лету,
порой с лавиной настигающей,
и в камнепад, как в звездопад,
без вех, без трассы направляющей,
а напрямик и наугад.
И это рьяное безумие,
многоповторное клише,
как извержение Везувия
в разбередившейся душе.
Забава, блажь необъяснимая,
желанье славы, иль беда…
Но и разбитая, ранимая,
всё в ту же высь – туда, туда!
Как будто в ледяной заснежности,
как наркоманка на игле,
ты ищешь той любви и нежности,
что не находишь на земле.