Городская душа, по Владимирской
старые звуки,
Носит ветер обрывки судьбы
И остатки газетных полос.
Ну а мой первый друг, закрутив не по модному брюки,
Из холодного прошлого теплого чая принес.
И поставил пластинки, и трубку забил с папиросы,
Доставая табак, потому что я крепче люблю.
Потекли от обиды на мир не соленые слезы.
Городская душа остаётся в железном плену.
Снова утро пришло неожиданно ярко, без слова,
Пробивая лучом век вселенскую не благодать.
Мне бы часик ещё, мне бы день провести там, у дома,
Друга встретить и с ним пошептаться,
Да просто обнять.
Городская душа, по Владимирской старые звуки.
Голоса, голоса и какая-то речь ни о чем.
Он ушел, поправляя свои ярко - синие брюки,
Чуть задев мою юность своим сильно крепким плечом.